«Я ее обязательно найду, — думал Иван. — Третий и младший сын царя обязательно возвращается домой на коне, так сказано везде, а ведь люди, писавшие книги, наверняка в этом кое-что смыслят. Конечно, Дмитрий и Василий сильней, ловчей и опытней меня, но что в этом деле считается, так это удача. Так везде пишут. А повезет обязательно мне. Я это чувствую. Не знаю как, но я ее обязательно разыщу, сколько бы времени и сил у меня это бы ни отняло. Я докажу, что я не ребенок! Деточка!!! Я тоже кой-чего стою!!! Надо придумать какой-нибудь план. Да. Во всех книгах главный герой всегда придумывает какой-нибудь план. Надо начать расспрашивать людей, кто-нибудь, да знает, не может же быть так, чтобы никто и никогда о ней больше не слышал! Наверняка, эта дорога ведет в какой-нибудь город, или даже другое государство. Да, точно, государство, вспомнил, мы его с наставником Олигархием проходили в прошлом году. Господи, как же оно называется, а? Я еще все время забывал его название. На „ланд“ как-то заканчивается, это точно. Тамерланд? Патерланд? Диснейланд? А, вспомнил!!! Вон…»
Если бы поводья не были намотаны на руки царевича, он был бы навзничь сброшен на землю взвившимся вдруг Бердышом. Ошалевший, ничего не понимающий Иван вдруг повис между небом и землей, не успев даже испугаться. Под ногами у скакуна мелькнула и пропала серая тень, Бердыш с места рванулся в карьер, не разбирая дороги, и понесся в сторону, противоположную той, откуда выскочил волк, волоча Ивана за собой.
Словно обезумевший, перескакивал он поваленные деревья, ломился напролом через кусты, давил муравейники и ломал нависавшие сучья, и, казалось, даже не чувствовал веса поверженного всадника. Оглушенный, избитый о коряги Иван не мог даже крикнуть, чтобы остановить коня. Небо, деревья, земля слились перед глазами, закружились в бешенной карусели, замелькали, как будто захотели поменяться местами, но не могли остановиться. В разорванном платье, с разбитой головой и разодранным в кровь лицом, Иван зажмурился и обмяк, даже не пытаясь уже освободить руки. Если собрать в единое целое осколки (вернее, обломки) мыслей и ощущений Ивана в тот момент, то после тщательной и продолжительной судебно-медицинской экспертизы можно было бы с изрядной долей вероятности предположить следующее: «Лучше бы он затоптал меня на дороге.»
Милосердное беспамятство охватило Ванюшу задолго до того, как не выдержали очередного рывка и лопнули поводья, и взбесившийся иноходец унесся в лесную глушь, оставив беспомощного неподвижного хозяина на произвол леса.