Анне не понравилось, как она беззастенчиво окинула его взглядом с головы до ног и скривила яркий рот в вызывающей улыбке. Едва ли бабушке подходила такая прислуга!
– Это кто же к нам припожаловал? – развязно спросила женщина с неистребимым акцентом кокни.
– Мы приехали, чтобы повидать миссис Салливан, – сказал Филип, явно не обращая внимания на ее заигрывание. – Она дома?
– Возможно, – сказала служанка, – смотря кто ее спрашивает. Не желаете ли оставить карточку, голубчик? – Женщина взяла серебряный поднос со стойки холла и протянула Филипу. – Наша леди как настоящая гранд-дама любит, чтобы все обставлялось на благородный манер.
Филип принудил себя снисходительно улыбнуться.
– Я не захватил визитную карточку, мисс. Доложите, пожалуйста, что это Филип Бришар из Нового Орлеана и мисс Анна Роуз.
– Из Нового Орлеана! – как попугай повторила служанка, съедая пару гласных. – Я туда давно собиралась. – Она рассматривала Филипа сквозь налепленные густые сине-черные ресницы и поигрывала оборками передника над своим объемистым бюстом. Ее прямые ногти свидетельствовали о том, что она не переутомлялась домашними делами. – Говорят, летом там жарко и влажно.
– Послушайте, мисс… – начал Филип, и Анна поняла, что нахальная служанка почти вывела его из терпения.
– Что происходит, Мира? – послышался изнутри дома женский голос, явно принадлежащий к другой культуре. – Кто там? – На пороге появилась пожилая дама в платье модного покроя из переливающегося лилового шелка со светлыми вставками на лифе. Бисерное шитье на атласе цвета слоновой кости делало ее плоский бюст пышнее. Деликатные кружевные воланы, достигавшие подбородка, прикрывали шею, оставляя место для медальона в виде тигрового глаза.
– Кажется, к вам гости, миссис Салливан, – сказала служанка. – Нежданно-негаданно, посреди дня.
Дама через порог окинула взглядом гостей. Зеленовато-мутные глаза внимательно посмотрели на Филипа и, судя по их одобрительному выражению, оценили его довольно высоко. Прежде чем он успел представиться, ее взгляд переместился на Анну и остановился на ее лице. Глаза Офелии Салливан в момент озарились вспышкой узнавания, и ее тонкие губы раскрылись в изумленном вздохе.
– Кэтлин, – с трудом произнесла она, поднося руку к горлу. – О небо, неужели это ты, Кэтлин?!
– Миссис Салливан, только, пожалуйста, не волнуйтесь, – сказала Анна, подходя к женщине и дотрагиваясь до ее руки. – Я не Кэтлин, хотя слышала, что мы очень похожи.
– Конечно же, нет, – тотчас поправилась Офелия. Она старалась сохранять подобие достоинства, изучая знакомые черты, вглядываясь в лицо, так похожее на лицо ее дочери. – Вы не можете быть Кэтлин. Моя девочка умерла много лет назад. – Зрачки женщины потускнели от выступившей влаги. – Но кто вы?