Через несколько часов в особняк Салливана принесли ответную телеграмму от Анри. Только получила ее не Анна.
Мира Манчестер открыла дверь и выглянула через порог. Юноша в форме почтового служащего держал в руке стопку бумаг, скрепленных большой скобой.
– Что это? – взволнованно спросила служанка.
– Телеграмма для мисс Анны Конолли, – сказал молодой человек, показывая краешек бланка.
Мира мгновенно распознала в клочке бумаги счастливый шанс заполучить в должники Франклина Дэнверса.
– Давай сюда, я ей передам.
Молодой человек прижал скобу к груди.
– Нет, по инструкции положено вручить лично адресату.
Мира пригвоздила его суровым взглядом.
– Не занимайся ерундой, тем более что мисс Конолли сейчас нет дома. Я передам ей телеграмму, когда она вернется.
– Да, но как я узнаю об этом? Лучше я занесу позже. Я же сказал…
«Строптивый, однако ж!» – подумала Мира.
– Послушай, парень, – сказала она, ослепляя его улыбкой, сделавшей ее в свое время одной из любимиц Скалли, – ты пришел в дом Салливана. Ты знаешь, какие здесь бывают важные люди и сколько их за день проходит через эту дверь? Так они и станут бегать к тебе за своими депешами или ждать, когда ты снова их принесешь! Почему они должны страдать из-за твоей дури? Давай телеграмму, и я позабочусь, чтобы она попала к мисс Конолли, как только она вернется, минута в минуту. – Мира протянула руку ладонью вверх, наблюдая, как юноша продолжает мяться на пороге. После томительно долгого противостояния Мира сунула руку за вырез платья и далее под сорочку и извлекла оттуда долларовую бумажку. Она помахала ею перед лицом молодого человека и сказала:
– Видишь эту бумажку? Давай телеграмму – и чаевые твои, если это тебя волнует больше всего. Привык, поди.
Рассыльный уставился на доллар и через секунду протянул бланк. Мира торжествующе улыбнулась. Чтобы не дать ему передумать, она запихнула доллар ему в карман и захлопнула дверь перед его носом.
– Выродок несчастный, хапуга! – бормотала она, глядя из окна на удаляющуюся фигуру. – А ты, Франки, черт бы тебя побрал, возместишь мне все до последнего цента и еще приплатишь!
Мира торопливо стащила с себя передник, не щадя крахмальных оборок, и сорвала чепец, надев вместо него соломенную шляпу с павлиньими перьями. Она всегда надевала ее, выходя из дома.
– Хайнс, я уезжаю! – крикнула она из коридора. – У меня поручения в городе.
Не дожидаясь, когда дворецкий подойдет осведомиться, какие такие поручения, Мира сбежала со ступенек и бросилась в боковую улочку. Там она окликнула экипаж, стоявший возле городского сада, и вскарабкалась на сиденье.