Они вышли в длинный коридор, освещенный богатыми ночниками и устланный ковровой дорожкой, как в хорошей дорогой гостинице. Морщинистое округлое лицо Оскара моментально растеряло добродушный вид.
— Следи за ним, — коротко приказал он Петру, не отстававшему ни на шаг. — Он должен уехать из города, пока не наломал дров. Семье не нужны лишние осложнения из-за этого гребаного ангела мщения. Пока он здесь не спускай с него глаз. Провериться на юг, глядишь, успокоиться. Я же вижу, он что-то задумал…
С каждым днем становилось все хуже и хуже. С каждым днем Анатоль все больше сходил с ума. Маятник, просто двадцатитрехлетний мальчишка, сбегал от него со скоростью дрессированного таракана. Он прятался под плинтусами, окапывался в норках, обманывал. Анатоль бросил все лучшие кадры отдела на поиски беглеца, но все их усилия заканчивались нулевым результатом. Пока мальчишка находился в Городе, рядом с энергетическими резервуарами, его способность становилась худшим врагом хранителей.
Анатоль с тоской посмотрел на дату, отраженную на циферблате больших круглых часов, окольцовывавших запястье. Время убывало в геометрической прогрессии. Скоро третий мир должен был начать свое существование, а у них не осталось ни указателя точки разрыва пространства, ни маятника способного почувствовать точное место. Альберт орал с утра до ночи, и доводил своего секретаря до нервной икоты. В коридорах конторы совсем перестали шутить и смеяться. Все старались побыстрее прошмыгнуть на рабочие места, а оперативники срочно отбыли на специальные задания, хотя всего наделю назад новая помощница Анатоля, Грета, ходила за ними хвостиком и умоляла забрать папки для изучения "дел".
Анатоль сидел в машине, слушая, как бесконечный дождь барабанил по брезентовой крыше кабриолета. Говорили, что сейчас в Индустриале конец лета. Тепло и сухо, море свободной энергии и солнца. В их мире преобладали сырость, серость и постоянная борьба за энергетические крохи. А ему в этом году опять не дали разрешение посетить вторую параллель, чтобы отвезти туда его маленькую девочку.
Мужчина потер о рукав ловец энергии, свой отдал дочери, пришлось вытащить из шкатулки ловец умершей жены с крупным прозрачным хрусталем. Омерзительная вещь и накапливала энергию отвратительно. Беленький дом Анатоля, окруженный осенним садом, мок под низкими дождливыми облаками. В окнах горел желтый свет, на крыльце под крышей свернулась полосатая соседская кошка, которую нянька дочери подкармливала втихомолку.
Он так и представил морщинистое недовольное лицо женщины с поджатыми губами, всегда державшейся на расстоянии руки от его белокурого ангела. Маленькая принцесса Анатоля носила в себе редкую болезнь — она не могла ловить свободную энергию, только отбирала и впитывала, как губка, у окружающих людей. Врач назвал болезнь «инферизмом» и сказал, что дальше будет только хуже.