Я провела бессонную ночь. Я думала о том, как все они обсуждают мое положение, жалеют меня и увиваются вокруг Элизабет Вилльерс – теперь-то я знала почему.
Чем она соблазнила его, с ее косоглазием и отсутствием привлекательности?
Я вспомнила ужины во фрейлинских апартаментах. Я поняла, что она была не только его любовницей, но и шпионкой. Она трудилась для него, выспрашивая всяческие подробности о жизни при английском дворе у приезжавших оттуда земляков и передавая их ему. Для этой цели и устраивались ужины.
Мне стало дурно от ужаса.
Я увидела Уильяма только во второй половине следующего дня. Он зашел ко мне, и, когда я оказалась с ним лицом к лицу, меня охватил такой гнев, что я не выбирала слова, они лились у меня потоком.
– Я знаю, что у вас есть любовница, – сказала я. – Я изумлена и поражена. Вы… притворяясь таким добродетельным… прокрадываетесь по черной лестнице в покои Элизабет Вилльерс. Не пытайтесь отрицать. Я следила за вами. Я вас видела.
Он поднял руку, чтобы прекратить мои излияния, но выражение его лица изменилось, он поджал губы, и на щеках его выступила краска.
– О чем вы говорите?
– Я полагаю, что все ясно. У вас любовница. Это Элизабет Вилльерс. Это продолжается уже очень долго. Поэтому она так и заносится. Можно подумать, что она и мной может командовать, как и вами.
– Вы – истеричка, – сказал он.
– А вы – прелюбодей. Изображаете из себя добродетельного, щепетильного человека, которому несвойственны человеческие слабости…
– Я никого из себя не изображаю. Если вы себе что-то придумали, так это по неопытности и неспособности здраво рассуждать.
– Так вы отрицаете все? – спросила я гневно.
– Нет, – отвечал он.
– Вы признаете, что она ваша любовница?
– Для людей в нашем положении такие вещи не имеют значения.
– Для меня они имеют значение.
– Прошу вас, будьте благоразумны.
– И сделать вид, что мне безразлично, что вы прокрадываетесь по ночам в спальни моих фрейлин?
– Кто вам об этом сказал?
– Какое это имеет значение? Достаточно того, что я об этом знаю.
– Это все дело рук Скелтона. Я все это выясню. Я не потерплю шпионов при моем дворе.
– Мои друзья знают об этом, и им не нравится, как со мной обращаются.
– Вы – моя жена, – сказал он.
– А вы влюблены в Элизабет Вилльерс.
– Меня удивляет, – сказал он с нетерпеливым жестом, – что, будучи воспитаны при самом распутном дворе в Европе, вы поднимаете из-за этого такой шум.
– Это касается меня… моего мужа… – начала я, и глаза у меня налились слезами.
Он заметил это и, подойдя ко мне, положил руку мне на плечо.
Он улыбался.
– Мэри, – сказал он, – вы еще во многом ребенок. Когда я увидел вас, я решил на вас жениться.