– Ты выздоравливаешь, – объявила она.
– Да, – согласилась Маккензи.
Она могла бы сказать это и сама без всякой суеты.
– Я буду присматривать за тобой, когда мы поедем.
– Спасибо…
Поедем. Сердце Маккензи упало. Неужели их будут сторожить? Она надеялась, что Джеронимо просто навестил их, как тогда на ранчо, и вскоре отправится по своим делам, предоставив им заниматься своими.
Бай-я-нета покачала головой, будто прочла мысли Маккензи.
– Мы все едем с Джеронимо, хотим мы этого или нет.
Маккензи изумилась:
– Ты делаешь это не по своей воле?
– Джеронимо побывал у нас в резервации. Он очень злился, что мы жили в резервации и не боролись. Он убил много мужчин, женщин и детей. Нас он забрал с собой, чтобы сделать женами своих воинов. Он взял даже мальчишек, чтобы «учиться сражаться».
Маккензи никогда в жизни не слышала ничего более отвратительного. Она еще могла понять, почему Джеронимо убивает белых – в конце концов, они выгнали апачей с их земель, разрушили их жизнь. Но теперь он начал убивать своих соплеменников…
– Это чудовищно! Сколько же тебе пришлось пережить!
Бай-я-нета ответила:
– Наши женщины научились переносить все. Теперь ты одна из нас, будь сильной.
Она пошла вперед, расталкивая окружавших их женщин.
– Пошли. Я помогу тебе подготовить лошадей. Мужчины скоро захотят ехать.
Маккензи взглянула на Кэла, который беседовал о чем-то с Джеронимо, и поняла, что он испытывает не больше радости от такого поворота событий, чем она, и так же, как она, ничего не может изменить.
К тому времени, когда Бай-я-нета скрутила одеяла Маккензи и приторочила их к седлу Долли, отряд был готов тронуться в путь. Кэл помог Маккензи взобраться на гнедую кобылицу.
– Может быть, тебе лучше ехать со мной? – спросил он.
– Со мной все будет в порядке. Кэл с тревогой посмотрел на нее.
– Не бойся, я справлюсь, – пообещала она.
Кэл оседлал лошадь, принадлежавшую раньше Израэлю Поттсу.
– Пока нам придется смириться с этим, – сказал он тихо, когда они поехали рядом. – Джеронимо круто обходится с людьми. Отказаться ехать с ним означало оскорбить его. Мы не могли так рисковать, Мак.
– Я знаю, что мы вынуждены были так поступить.
– Я придумаю, как отправить тебя на ранчо к Фрэнки.
Сердце Маккензи болезненно сжалось. Бедняжка Фрэнки… Возможно, ей уже сказали, что ее мать умерла. А Лу, наверное, проклинает Маккензи за опрометчивый поступок и ужасно переживает. Сколько же времени пройдет, прежде чем Маккензи сможет вернуться домой?
Или дело обстоит еще серьезнее: возвратится ли она вообще когда-нибудь на «Лейзи Би»?
К полудню горы остались позади, и отряд вышел на равнину, по которой можно было добраться до Мексики и суровой Сьерра-Мадре. Соратники Джеронимо были непревзойденными наездниками. Большинство белых людей не поверило бы, что за такой короткий отрезок времени можно покрыть такое расстояние.