— Ладно, говори — чего надо! — выпалил неожиданно для себя самого Сергей.
— Вот это дело! — сразу оживился инквизитор. — А не обманешь?
— Нет!
— Я хочу знать дорогу туда!
— Куда?!
Хмурый обжег его взглядом маленьких свиных глазок, по лбу пробежали складки морщив.
— В преисподнюю!
Сергей ожидал чего угодно, только не этого. У него по спине потек пот — мелкими противными струйками потек. Надо было на что-то решаться, по крайней мере надо было протянуть время, отдалить новые пытки — может, появится проблеск. И он выдал:
— Я тебе покажу дорогу туда.
Хмурый затрясся, сразу протрезвел. Глаза его утратили злость, недоверие, стали полубезумными, бегающими — видно, он сам не ожидал столь быстрого решения вопроса.
— Но ты должен сказать мне, — продолжил Сергей, — зачем ты туда собираешься?!
— Я всю жизнь мечтал об этом мире! — выпалил хмурый. — Я верил, что попаду туда, не мертвым, не жалким грешником, обреченным на страдания, а одним из тех, кто несет эти страдания, одним из творцов его! Я всегда себя готовил к той жизни, я ждал ее… А ты не обманешь?
— Нет! — ответил Сергей.
— Давай хлебнем? — предложил хмурый и снова вытащил флягу.
— Давай, — согласился Сергей. И тут же спросил: — Какой сейчас год?
— Две тысячи семьсот двенадцатый от Преображения Христова, — с готовностью ответил инквизитор.
— Что-о?! — воскликнул Сергей. Ему показалось, что он ослышался. — Повтори! Повтори немедленно!
— Две тысячи семьсот двенадцатый от Христова Преображения, я же внятно сказал!
— Этого не может быть!
Хмурый развел руками.
— У вас там, наверное, свой отсчет? — робко поинтересовался он.
Сергей пропустил мимо ушей его слова. Он весь дрожал. Прошлое, пусть и самое жуткое прошлое, но свое, во многом знакомое — это одно. И совсем другое…
— Мы где, в Испании? Португалии?
Хмурый пожал плечами. Щеки его обвисли.
— Эспаньол? Франс?! Черт возьми, Каталония, Мадрид, Наварра, чего там еще-то, Тулуз, Гренада, Лиссабон, да?
— Мы в Гардизе, — сказал хмурый и немного отодвинулся. Он сидел с фляжкой в руке, но казалось, что позабыл про нее, вот-вот уронит.
Сергей понял, что взял слишком круто. И указал глазами на фляжку.
— Давай-ка, приятель, промочим глотки!
— Давай!
Они выпили. Нос у Сергея совсем отошел. Но сидеть становилось с каждой минутой все неудобнее — шипы делали свое медленное, но верное дело.
— Освободи меня, развяжи руки, — потребовал Сергей.
Хмурый заколебался. Привязанный инкуб, даже если он вовсе не инкуб, все-таки, надежнее, да и спокойней как-то! Развяжешь, а он и отмочит чего-нибудь такое, что потом или костей не соберешь, или на кол посадят. Нет уж, надо выждать — так думал хмурый толстый инквизитор, И все это Сергей читал на его отвратном лице.