Кроме того, в плане прикрытия было указание: «Активными действиями авиации завоевать господство в воздухе и мощными ударами по основным группировкам войск, железнодорожным узлам и мостам нарушить и задержать сосредоточение и развертывание войск противника». Несмотря на уточнение, что «перелет и переход государственной границы нашими частями может быть произведен только с разрешения Главного Командования», не исключались инциденты на земле и в воздухе, которые потом невозможно было бы отыграть на дипломатическом поприще.
После того как война была объявлена де-юре Шулленбургом и началась де-факто ударами авиации и артиллерии по советским войскам и аэродромам, проявлять осторожность уже не имело смысла. Соответственно, в Директиве № 2, написанной в восьмом часу утра, было сделано только одно уточнение: «На территории Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать». Никаких ограничений по ведению огня уже не было. Иногда текст Директивы № 2 дается с уточнением п.1: «впредь до особого распоряжения наземными войсками границу не переходить» – со ссылкой на фонд 208 ЦАМО. Фонд 208 архива объединяет документы штаба Западного фронта, и, соответственно, данный оборот является уже отсебятиной, добавленной [111] Д. Г. Павловым. В исходном тексте, публикуемом со ссылками на фонды центрального аппарата Красной армии, этой фразы нет.
Помимо снятия ограничений на ведение огня Директива № 2 требовала: «Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск». Первое сражение войны, длившейся долгие 1418 дней, началось, и нужно было оценить масштабы бедствия. [112]
Наступления «стратегической обороны»
Одной из главных проблем людей, который представляют нам «сенсационные» версии событий 1941 г, является незнание фактического материала по изучаемому вопросу. Пробелы в знаниях дополняются выдумками, и на выходе получается совершенно фантастическая картина. Понятно, что выводы из этой ненаучной фантастики практического значения не имеют. Лидером и законодателем мод пока остается В. Суворов. Чаще всего повествовательные тексты Владимира Богдановича напоминают ответы не подготовившегося к экзамену студента, стремящегося уверенно и без остановки молоть какую-нибудь ерунду. Студент надеется на то, что на замученного предыдущими лоботрясами преподавателя произведет впечатление не сам ответ, а непробиваемый апломб отвечающего. Точно так же В. Суворов пытается задавить неискушенного читателя своими вальяжными рассуждениями псевдоэрудита. Взваливая на Жукова ответственность за разгром армий особых округов, Владимир Богданович пишет: «Войска приграничных военных округов, которыми командовали Павлов, Кузнецов, Кирпонос, Черевиченко, были выдвинуты к самым границам и попали под внезапный удар, не успев по тревоге добежать до своих танков и пушек. Случилось это не оттого, что глупенькие командующие фронтами по своей воле согнали миллионы солдат к границе, а потому, что так приказал [113] начальник Генерального штаба генерал армии Жуков. Аэродромы приграничных округов были вынесены к границам и до пределов забиты самолетами. Там самолеты в своем большинстве и сгорели, не успев подняться в воздух. Случилось это не по прихоти Павлова, Кузнецова или другого командующего округом, а по приказу начальника Генерального штаба Жукова»