Мне стало так весело, что я улыбнулся и начал читать. Мастер не прервал меня ни разу, а когда я закончил, попросил показать сценку, которую предложит сам, и задание дал довольно пространное. Примерно оно звучало так:
- Молодой человек, представьте, что в этой аудитории никого и вообще - эта аудитория не аудитория вовсе, а больничная палата, в которой, кроме меня, совсем больного человека, никого нет. Представили?
- Вроде бы да, - не очень уверенно кивнул я.
- С минуты на минуту меня должна навестить моя жена, - он кивнул в сторону своей соседки, - а вы несколько минут назад вышли от меня и оставили на тумбочке нечто такое, как, например, вот этот листок, который никоим образом не должен попасть на глаза моей супруги. Начнется скандал, который больному, то бишь мне, совсем не полезен...
- То есть мне нужно забрать его до прихода вашей супруги? - уточнил я.
- Не просто забрать, но забрать так, чтобы я этого не заметил: начну интересоваться, почему забираешь, а тут войдет моя жена, все узнает, и начнется буря... Вопросы?
- Вопросов нет, - заверил я и задумался.
Задание казалось мне не только, мягко говоря, странным, но и трудновыполнимым. Я мысленно поставил себя в назначенные Мастером обстоятельства и понял, что все не так просто, как может показаться.
- А вы спите? - спросил я.
- Скажем, чутко дремлю, - с улыбкой ответил он, разгадав мою уловку.
В этот момент я понял, что нужно предпринять нечто совсем неординарное. На меня вопросительно и нетерпеливо смотрели пять пар преподавательских глаз. И я решился: зачем-то сунул руку в карман, вытащил авторучку и быстро подошел к столу:
- Профессор, я не могу выполнить ваше задание! - совершенно серьезным тоном проговорил я, затем взял тот злополучный листок и протянул Мастеру. Прошу вас, поставьте свой автограф, чтобы я мог когда-нибудь показать его своим детям и внукам! Умоляю вас! - на полном серьезе взмолился я, заметив его удивленную нерешительность.
- Хорошо! - неожиданно с улыбкой согласился Мастер и расписался.
- Спасибо огромное! - поблагодарил я.
Затем взял листок, повернулся и спокойно направился к выходу. Никто не проронил ни слова: все молча наблюдали за мной, и некоторым, надеюсь, было меня жалко. Сделав несколько шагов, я остановился, вновь подошел к столу и молча протянул листок Мастеру.
Он долго и внимательно смотрел на меня, затем погладил подбородок, покачал головой и тихо, словно про себя, произнес:
- А что, это может быть весьма забавно... - и вдруг весело рассмеялся и сквозь смех добавил: - А ты, брат, хитер, однако... весьма...