— Я согласен работать с вами, но контактировать буду только с тремя людьми: редко с Вороновым, еще реже с вами, и в самом крайнем случае — с генералом Говоровым. Для всех я — уволился! Никаких приказов, никаких документов: все должно быть уничтожено. Савелий Кузьмич Говорков должен исчезнуть даже из архивов, как в свое время исчез бывший генерал КГБ Рассказов.
— И появится другой человек с новой легендой? — подхватил генерал и тут же добавил: — Но что тебе это даст, если твое лицо известно даже за границей?
— А это уже второй этап подготовки! — воскликнул довольный Савелий. — Не понял? — нахмурился Богомолов. — Я же сказал вам, что Савелий Говорков должен исчезнуть, словно его и не было! — Он решительно взмахнул рукой.
— Пластическая операция? — неуверенно протянул Константин Иванович.
— Так точно. Я хочу начать работать автономно! Слишком много я задолжал тем, кто ушел в иной мир после контактов со мной.
— Не нужно себя казнить, Савелий. В том нет твоей вины! — попытался успокоить его Богомолов.
— Есть или нет, Бог рассудит, я знаю только одно: не встреть они меня на своем пути, остались бы в живых, — с грустью выдохнул Савелий.
— Ты хочешь мстить? — нахмурился генерал. — Нет, Константин Иванович, это было моим первым и ошибочным решением. К счастью, я это вовремя осознал. Как сказал мне мой Учитель, «НЕ МСТИТЬ, НО НАКАЗЫВАТЬ ЗЛО!»
— Что ж, видно, твой Учитель был очень мудрым человеком. Что требуется от меня? — Интонация генерала сразу стала деловой. Тот, кто его знал, понял бы сразу, что Богомолов уже принял то, что предложил Говорков, знает, как ему помочь, но сначала хочет выслушать своего собеседника.
— Вы как-то говорили, что у вас есть знакомый мастер по пластическим операциям?
— Да еще какой! Нисколько не преувеличу, если скажу, что во всем мире вряд ли найдется специалист лучше, чем он.
— И это значит, что он известен и за границей? — с иронией добавил Савелий.
— А как же! — воодушевленно начал Богомолов, но тут же горячо запротестовал: — Можешь быть совершенно спокоен: за этого человека я могу поручиться головой!
— Извините, Константин Иванович, я, конечно же, ценю ваше мнение, как, впрочем, и вашу голову, но… — Он столь красноречиво поморщился, что Богомолову ничего не оставалось, как только спросить его:
— Тогда что ты предлагаешь? Если ты, как я понял, не доверяешь ему, то каким образом он сможет проделать операцию?
— Я все продумал: ваш чудо-мастер сделает операцию, но никогда не увидит окончательного творения своих рук. И это мое безоговорочное условие. — Голос Савелия звучал твердо и решительно.