— Как человеку — да. Как офицеру абвера, врагу — нет. Но… что-то изменилось в нас после вчерашнего. Что-то стало другим.
— Ничего особенного, Илья. — Девушка теперь называла майора только по имени. — Я знаю, что происходит. Перед лицом большой опасности извне даже враги прекращают конфликты и выступают единым фронтом. У вас это был небольшой эпизод, и он повлиял на маленькую группу людей. А если бы произошло вторжение и вы бы имели возможность держать оборону, я думаю, между странами возникли бы новые отношения.
— Может быть, Марита, может быть…
Что-то изменилось. Прежде всего в головах людей. Те, кто пережил схватку с сильным врагом, начали думать иначе. Пусть и совсем немного.
Утром следующего дня, перед самым отъездом, Хартманн, прощаясь с Титовым и глядя тому в глаза, сказал:
— Я рад нашему знакомству, майор. Жаль, что мы по разные стороны фронта. Ты сильный человек.
— Спасибо, — ответил удивленный Титов. — Рад слышать это от сильного человека.
Дитрих слушал диалог с немалым удивлением. Он отлично знал Хартманна и никак не ожидал от того столь явного проявления приязни, да еще к русскому.
— Вы похоронили солдат? — спросил Титов.
— Да. Сделали одну большую могилу и поставили крест. Не знаю, сколько он простоит, партизаны наверняка попробуют его снести… Но парни заслужили право лежать в земле, которую они спасли.
Два майора пожали руки и откозыряли, отдавая честь и дань уважения друг другу. Хартманн откозырял и Глемм и помог ей сесть в машину. Через минуту «кюбельваген» выехал за пределы базы.
Поездку на фронт Дитрих залегендировал надежно и без больших проблем. По роду службы он обязан бывать в ближних тылах. Для координации работы разведки и контрразведки, проверки засылаемых в тыл к русским агентов, а также для присутствия при особо важных мероприятиях по своей линии.
Титова и Глемм он вез как своих сотрудников. И хотя вряд ли кто осмелится задавать вопрос относительно них, полковник предусмотрел все нюансы.
— Будем на месте во второй половине дня, — объяснял полковник. — Надо побывать в Конотопе и Шостке. Это все равно по пути, заедем ненадолго.
Титов пожал плечами — надо, так надо. Теперь, когда основное дело было позади, он хотел как можно быстрее попасть к своим. Но излишнего беспокойства не проявлял. Глемм же было вообще все равно. Она не отошла до конца от потрясения и всю дорогу молчала.
Дела полковника задержали их в Конотопе на несколько часов. В Шостку прибыли уже после обеда. Дитрих уточнял обстановку на передовой, созванивался с командирами корпусов и дивизий. Выходил на представителей армейской разведки. Он искал окончательный вариант перехода. Специально выбирал самый тихий, спокойный район.