— Говорков вступился за меня! — Кешка сплюнул кровь на палубу.
— Кудрин? Опять за свое? А ну дыхни! Тяжело дыша, Кудрин поднялся на ноги и, нагло усмехаясь, дыхнул боцману в лицо.
— Все, хватит! — сморщился боцман. — Спишем к чертовой матери!
— Списывай! Напугал! Вкалываем как каторжные, а выпить не моги!.. Заколебали своей простотой!..
Подойдя к каюте старшего помощника капитана, Савелий поправил робу и негромко постучал.
— Войдите!
— Вызывали, товарищ старший помощник? Моложавый капитан встал из-за стола.
— Хорош, нечего сказать…
— Не люблю, когда моих друзей обижают, — хмуро бросил Савелий.
— О чем это ты?
И тут Савелий вдруг понял, что старший помощник капитана еще не знает об инциденте с Кудриным.
— Я думал, что вы… По какому поводу вы хотели поговорить со мной?
— В своей анкете ты указал, что сирота и никаких родственников у тебя нет, правильно?
— Точно так, один я…
— А кем же тебе доводится Александра Васильевна Симакова?
— Не знаю я никакой Симаковой… — пожал он плечами.
— Та-а-ак… Интересно получается! — усмехнулся капитан. — Тогда слушай, читаю. — Он взял со стола листок телефонограммы. — «Говоркову Савелию Кузьмичу…» То, что тебе адресовано, сомнений нет?..
— Пока нет…
— Ладно, читаю дальше: «… Предлагаем вам явиться в городскую нотариальную контору города Ялты для оформления наследственных прав по случаю смерти Симаковой Александры Васильевны… Явиться до тридцатого апреля сего года…» — Капитан сделал паузу. — Что на это скажешь?
— Не знаю я никакой Симаковой! — снова повторил Савелий. — Нет у меня никого! Родители погибли, когда мне и пяти не было… Я ж в детдоме воспитывался, может, ошибка?
— Вряд ли! — улыбнулся помощник капитана. — У нас в таких случаях не ошибаются, скорее, наоборот… Вот что… Мы запрос сделали — получили «добро»! В первом же порту на самолет и на родину, а там — в Ялту… Думаю, успеешь добраться…
Савелий действительно успел до тридцатого апреля добраться до ялтинской нотариальной конторы. Остановился у соседа своей родной тетки Симаковой Александры Васильевны, в девичестве — Кораблева, как и мать Савелия. Незадолго до своей смерти она составила завещание, в котором Савелию отказывала часть домика с садом в Ялте. Вторую часть домика занимал Павел Семенович Дробышев, у которого и жил Савелий несколько дней, пока оформлялось его право на наследство.
Наконец он, получил ключи и документы. Подойдя к калитке, ведущей к его уже личной собственности, Савелий сквозь виноградные лозья увидел небольшой уютный дом со стеклянной верандой. Вокруг многочисленные грядки, клумбы.