— Нет ничего проще, у меня всегда есть с собой чем угостить приятного собеседника, — поспешно, словно только этого и ждал, откликнулся тот и вытащил из кармана небольшой пакетик с таблетками. — Угощайтесь! Не пожалеете.
Савелий взял одну таблетку, завернул в салфетку и положил в карман пиджака.
— Я потом попробую, сейчас не до того, — объяснил он свои действия.
— Вы правы, «Голубой глаз» требует либо одиночества, либо буйного веселья. А здесь нет ни того ни другого. Впрочем, устроители обещали нам веселье, так что у вас еще все впереди. Извините меня, но я должен пообщаться со своим издателем. Спасибо за беседу!
Поверин отошел, и Савелий остался в одиночестве. Он отыскал глазами Алену; сделать это было нетрудно, так как она действительно была самой красивой в этом зале и к ней, как к магниту, притягивались взгляды большинства присутствующих. Бешеный направился к ней.
— Ну как, Сергей, не скучаешь? — спросила Алена. — Я хочу тебе сделать один небольшой подарок. Ведь ты ночью уезжаешь, и мне не хотелось бы, чтобы ты обо мне забыл в своей Москве. Проводи меня…
Алена взяла Савелия под руку, и они вышли из гудящего голосами зала в длинный боковой коридор. Пройдя по нему, свернули за угол; там коридор упирался в дверь какого-то кабинета. Алена открыла ключом дверь и потянула Бешеного в темноту помещения. Свет она почему-то включать не стала. Савелий подчинился, вошел в комнату и прикрыл за собой дверь. Замок автоматически захлопнулся. Они оказались вдвоем в полной темноте.
Савелий лишь чувствовал легкий аромат Алениных духов и угадывал близость ее стройного, дышащего жаркой страстью тела.
— Не догадываешься, какой подарок тебя ожидает? — пылко прошептала Алена ему на ухо, прерывая его мысли.
Она взяла его руку и положила себе на грудь. Затем ее руки легко прикоснулись к бедрам Савелия, дыхание ее участилось, и она медленно приблизилась к его лицу. Бешеный почувствовал на своих губах вкус ее помады и сказал:
— Кажется, догадываюсь…
Он ощутил, как быстро возбуждается его плоть от легкого поглаживания длинных Алениных пальчиков. Сосок ее груди упруго напрягся под его рукой — она была без лифчика, мягкие нежные губы все крепче одаривали его поцелуями. Савелий одной рукой сжал ее грудь, а второй потащил подол ее платья вверх…
— Подожди, милый, я хочу все сделать сама, — прошептала Алена, — это же мой подарок…
Она быстро расстегнула молнию на брюках Савелия и скользнула своей узкой ладошкой к его разбухшей от неуемного желания плоти. Савелий послушно ждал, что будет дальше. Он не предпринимал никаких действий, только его руки ласкали ее бесподобные упругие и столь желанные груди. Почему-то он ощутил особый трепет от того, что Алена взяла инициативу в свои руки…