— Но я не давал согласия на перевод! — Старик старался говорить твердым, уверенным голосом.
— Можно подумать, кому-то нужно твое согласие, — ехидно усмехнулся второй.
«Сейчас, пожалуй, самый удобный момент для того, чтобы вмешаться»,
— подумал Савелий.
— А почему, собственно, вы себя так нагло ведете с пожилым человеком? — спокойно спросил он.
— Позвольте поинтересоваться, а вы-то какое отношение имеете к этому, как вы выразились, пожилому человеку? — Старший говорил подчеркнуто любезно, но в его голосе слышалось столько ехидства, что Савелий понял: без шума не обойдется, эти ребятки готовы на все.
— Очень просто: дядя Гриша — мой партнер по шахматам! — как ни в чем не бывало ответил Савелий.
— Послушай, партнер, а не… — грубо начал второй, но старший тут же оборвал его:
— Заткнись! — Он повернулся к Савелию и, продолжая издеваться, на этот раз угрожал впрямую: — Мне кажется, не стоит вам вмешиваться, а то разволнуетесь, швы разойдутся, кровь хлынет…
— Давайте так: вы называете убедительную причину, по которой дядю Гришу собираются против его воли перевести из этой клиники, а дальше посмотрим! — Савелий все еще надеялся, что ребята не захотят поднимать шум.
— Да кто ты такой? — потеряв терпение, процедил сквозь зубы старший.
— Я же сказал — партнер! — не двинувшись с места, ответил Савелий.
— Послушай, мумия сраная, вали отсюда, пока я не сделал тебе больно! — прошипел второй.
Шагнув вперед, он угрожающе замахнулся и в тот же миг, глухо вскрикнув, согнулся пополам и начал хватать воздух открытым ртом, словно его только что вытащили из петли. Старший сунул руку в карман, но мгновенно перехватил быстрый взгляд Савелия.
— Не советую! Хлопотно это! — тихо оросил Говорков.
Трудно сказать, что убедило старшего: то ли невидимый профессиональный удар, после которого его напарник лежал в полной отключке, то ли предупреждение странного «партнера», но он тут же улыбнулся и поднял руки вверх.
— Все, партнер, все: не хочет старик — значит, не хочет. Мы ж старались как лучше! Так что прошу извинить.
— Ладно! — усмехнулся Савелий. — Когда ваш приятель придет в себя, извинитесь перед ним за меня: я больше не буду! — Савелий тоже позволил себе поиздеваться.
— Обязательно! — отозвался старший и при этом так сверкнул глазами, словно готов был разорвать Савелия на части. Подхватив стонущего напарника, он ногой открыл дверь и поспешил прочь.
В палату тут же вбежала Лидочка. — Все в порядке? — Она испуганно смотрела широко раскрытыми глазами.
— Конечно, Лидочка, чего это ты так перепугалась? — Савелий лукаво усмехнулся.