— Приказ императора, — невнятно прошептал стражнику воевода. — Открыть ворота… Впустить союзника…
— Что ты сказал, господин? — не поверил своим ушам воин.
«Приказ императора-а!!!» — со всех сил, хотя и мысленно, заорал Олег.
Воевода подпрыгнул и тоже резко выдохнул:
— Приказ императора! Впустить союзника!
— Слушаю, господин…
— Открыть ворота!
— Да, господин. — Стражник отставил копье и наконец-то навалился на рычаги большого деревянного колеса.
«Открыть ворота! Открыть ворота!» — не прекращал давление Олег.
— Открыть ворота! — бормотал стражнику воевода.
Сотни внизу дрогнули, заколыхались и по трое в ряд двинулись по тракту, на рысях влетая китайцам под ноги.
«Союзники императора!» — совершенно серьезно сообщил воеводе Середин.
— Союзники императора… — повторил тот для воина.
— На все воля императора, — безнадежно ответил тот.
Олег не отступал, пока через ворота не прошло больше шести тысяч степняков, а на стене не появились одетые в кольчуги нукеры рода ворона. Лишь в этот момент он позволил себе расслабиться и исчезнуть. Изменить что-либо все равно было уже нельзя.
В юрте было тихо, сумрачно. Свеча догорела до половины, горячий жир скатывался у шаманки по пальцам прямо в холодный очаг.
— Вот проклятие… — Он потушил уже ненужную свечу, вытер ее руки, взял лицо в свои ладони, прижался лбом ко лбу: — Все, Урга, все закончилось. Все уже позади. Возвращайся, возвращайся ко мне. Возвращайся!
Шаманка дрогнула, шевельнулась, их губы случайно встретились, и это легкое прикосновение превратилось в горячий бесконечный поцелуй.
* * *
Олег вышел из юрты только на рассвете. Ему навстречу тут же поднялись два десятка нукеров, одетых в полный булгарский доспех. У Середина неприятно кольнуло в груди — подобный конвой в его понимании больше всего походил на арест.
— За что такая честь, ребята? — поинтересовался он.
— Приказ хана Чабыка, досточтимый Тенгизхан, — ответил один. — С одобрения курултая. Ты слишком важен для народа свободных, чтобы оставлять тебя одного во время войны.
— Если приказ, придется смириться, — усмехнулся Олег. — Коня мне кто-нибудь подведет?
В первую очередь он посетил крепость. Выглядела она достаточно скромно — казарма казармой. Нукеры, получившие приказ не трогать мирных людей, не поранили никого. Стража, не получившая приказа сражаться, с тупым упрямством продолжала караулить стены на глазах веселых степняков. Здесь же стоял и воевода, весь вид которого выражал жалкое недоумение.
— Ты молодец, все сделал правильно, — похлопал его по плечу Середин. — Мы ведь союзники, правда? Давай собирай своих людей, идите к императору. Доложитесь по всей форме. Только порох и оружие оставьте, хорошо? Вам они в дальней дороге ни к чему. Нет, постой. Вы писца повесили? Нет? Это зря. Вы перед уходом повесьте. Взяточничество — это нехорошо.