Моряки удивленно качали головами и помалкивали. Видать, сильная оказалась лекарка, хоть на вид и совсем мелюзга. Кто бы подумал? Чудно, конечно, ну да время по–кажет…
Море было ласковым и спокойным, и когда изредка начиналась легкая качка, Эши с жадным волнением следила за тем, как поднимается нос корабля, и «Морской конек» неспешно взбирается с волны на волну.
По вечерам, глядя на уставших, но казавшихся довольными друзей, успевших загореть и приобрести походку заправских моряков, она спрашивала себя: как долго продлится этот неожиданный покой? С того момента, как Эши ступила на борт «Морского конька», она жила лишь ощущениями мерного покачивания палубы под ногами, свежего воздуха и солнца. Море укачало на своих волнах все ее страхи. Ничто – ни грубые окрики боцмана, подгоняющего матросов, ни громкие песни и взрывы бурного смеха по вечерам, когда свободные от вахты люди азартно играли в кости на верхней палубе, – не могло вывести ее из этого состояния.
Пожалуй, только в море Эши окончательно осознала, что такое настоящая свобода. Ей удалось невозможное: она почти не думала ни о Та-Сиссе, ни о неведомой стране, в которую они теперь стремились. Лишь иногда, когда она ловила приветливые взгляды лорда или Криша, что-то острое и жгучее разливалось у Эши в груди, и она благодарила Небеса за то, что они оставили ей самое главное – друзей, которые не отреклись от нее.
Вот уже несколько дней дул устойчивый ветер, и когда однажды утром он неожиданно стих, «Морской конек» беспомощно замер на гладкой поверхности моря. В отличие от матросов, для которых остановка была досадной помехой, Эши испытала тайную радость: она вовсе не спешила попасть на берег. После полудня «Морской конек» не продвинулся вперед и на десяток ладоней, и синий с белым и золотым штандарт торгового корабельного братства Паркса беспомощно повис на мачте «Морского конька».
Это называлось «штиль», и, томясь вынужденным бездельем, люди старались занять себя кто чем мог.
– Мертвый штиль, – уточнил Фиджин и попытался спрятаться от солнца в тени мачты.
Наступила ночь и вместо прохлады принесла с собой липкую духоту. «Морской конек» словно застыл в призрачном пространстве между морем и небом, на котором ярко мерцали звезды. Новолуние только началось, и, не стесненные блеском сияющей соседки, были видны самые крохотные и далекие звездочки.
Из-за жары друзья предпочитали ночевать на палубе, не забиваясь в свою тесную «каюту». Свободные от вахты Криш и Фиджин спали, а Эши и Ригэну не спалось. Четкий силуэт мага казался совсем черным на фоне оранжевого света кормового фонаря. Ригэн сидел в своей излюбленной позе – прислонясь спиной к бухте каната и согнув ногу в колене.