- Ага, - кивнул продавец, - его жена на телике программу ведет! У них там все родственники, баба в студии, мужик кинушки снимает, а ихние дети в сериале играют. Мафия!
Я потрясла головой.
- Чья жена телеведущая?
- Ну… эта… - защелкал пальцами «киновед», - забыл… имя странное! От нее еще тараканы убежали!
Я на всякий случай попятилась от прилавка, но любопытство всегда было сильнее меня, поэтому я решила уточнить, о ком говорит продавец.
- От кого сбежали тараканы?
Парень скорчил страдальческую гримасу.
- Она не умывалась… ну… из маминой спальни выходит типа кран…
- Мойдодыр! - озарило меня.
- О! - обрадовался собеседник. - В точку.
- И какое отношение он имеет к Анне Карениной? - обалдела я.
- Так у жены имя, как у той, с тараканами, - заулыбался Костя, - ща, из головы вылетело. У меня сынишка, ему жена недавно вслух читала!
- Анну Каренину? - изумилась я. - Маленькому ребенку? Конечно, нужно приучать отпрыска к классической литературе, но роман о даме, изменившей своему мужу, не лучший выбор для ребенка. И, простите, вы запамятовали, как зовут вашу супругу?
- Я че, идиот? - нахмурился Костя. - Наташка! За фигом вам про нее знать?
- Сами сказали «имя у жены заковыристое», - я попыталась превратить идиотскую беседу в разговор разумных людей.
- Так я не о Натке балакал, - засмеялся продавец, - во, про него! Мужик, Лев Толстой, снял кинушку, дюдик с любовью, а его жена на телевидении светится! Имя у бабы, как у стиха про тараканов! А моя Наташка Мишке читала! Понятно?
Я откашлялась.
- Супругу Льва Николаевича Толстого звали Софья Андреевна, она, на мой взгляд, была очень несчастлива в семейной жизни, граф вел себя некрасиво по отношению к ней. Но госпожа Толстая скончалась задолго до изобретения телевизора!
- Она померла, а он второй раз женился на молоденькой, - не сдался Костя, - обычное дело.
- Писатель Лев Толстой умер в тысяча девятьсот десятом году.
- Этта вы путаете, - отрезал продавец, - я сам видел его бабу! Ниче, хорошенькая! Черт! Ну и имя у нее! Про посуду!
- Про посуду? - в полнейшем недоумении повторила я. - Телеведущую зовут, как кухонную утварь?
- Ага, - кивнул парень.
- Сковородка?
- Неа.
- Кастрюля?
- Да вы че!
- Вилка? Хлебопечка? Плита? - тупо перечисляла я.
- Ну, е-мое, - Костя хлопнул рукой по прилавку, - знаете вы расчудесно и девку, и книжку! Просто забыли! От нее все ушли… по полям, по лугам.
- Федорино горе! - воскликнула я.
- Федора! - подпрыгнул Костя. - Вау! Точно!
- Детские стихи про плохую хозяйку написал Корней Иванович Чуковский, - менторски произнесла я. - Он не имеет никакого отношения к Льву Николаевичу Толстому!