— Верно-верно, встреча. У вас встреча со мной. Мы встречаемся, и вы меня везете к моей тетушке Мэй. Так что найдите себе, блин, фуражку, дегаражируйте свой хренов служебный «ягуар» и отвезите меня в Чорливуд.
Член Пола, уже поднявший было голову в предвкушении свидания, юркнул назад в норку. На Марту Пол взглянуть не посмел. Ему было плевать, что начальник унизил его прилюдно — фортелями сэра Джека тут никого не удивишь, — но Марта… Марта. Три минуты спустя он обнаружил, что, согнувшись, открывает заднюю дверь своей собственной машины. Сэр Джек недобро замешкался, выжидая — пока Пол не отдал ему честь неуклюжим, заимствованным из какого-то полузабытого военного фильма жестом.
— Вы очень любезны, — раздался из-за его левого уха голос, когда привратник поднял шлагбаум в более отработанном салюте. — Несколько мелких замечаний — уверен, вы не сочтете мои советы оскорбительными. Ваша машина — а, по совести говоря, МОЯ машина — выглядит так, точно только что гналась вслед за лисой задним ходом по вспаханному полю. Неотмывабельное в погоне за несъедобным, если разрешите скаламбурить. Прежде чем меня везти, всегда меняйте галстук на какой-нибудь попроще — желательно простой черный. И последовательность событий должна быть вот какая: фуражка снимается и зажимается под мышкой левой руки, вы распахиваете дверь, вытягиваетесь по струнке, отдаете честь. Capito?
— Да, сэр. — Вот только Пол скорее изобразит эпилептический припадок, чем пройдет через все это еще раз.
— Хорошо. А Марта, бьюсь об заклад, вас дождется и еще слаще поцелует. — Пол машинально покосился на зеркало — и увидел, что сэр Джек, предвосхитив этот порыв, смотрит на него с презрительным торжеством. — Не отвлекайтесь от дороги, Пол, ваше поведение абсолютно недостойно шофера. Ну конечно же, я «знаю». Я знаю все, что мне нужно знать. К примеру — да будет это вам утешением, — я знаю, что на свете очень мало вещей, которые от ожидания портятся. Рисовая каша, конечно, и суфле, и доброе старое бургундское. Но женщины, Пол? Женщины? Мой опыт гласит: отнюдь. А говоря начистоту — прошу не считать мой намек неуместно-непристойным, — совсем наоборот.
Хихикнув, как водевильный распутник, сэр Джек раскрыл свой портфель. Пока они продвигались медленными рывками среди влажно моргающих фар, Мыслелов перебирал в уме известные ему наизусть рациональные объяснения произошедшего. Самомнение сэра Джека пожирает столько кислорода, что он искренне считает: красть этот живительный газ из легких окружающих — вполне резонно и справедливо. Сэр Джек — нормальный дотошный начальник, платит он хорошо и ждет взамен безупречной службы, а за всякий сбой кто-то должен отдуваться. Просто пришла твоя очередь на этой неделе, в этот день, в эту наносекунду, хватит обращать внимание на ерунду! Вывод: унижение было совершенно неоправданным, но сама несправедливость, сама экстремальная форма, в которую было облечено недовольство, указывает, что сэр Джек вовсе не имеет на тебя зуб. Альтернативная версия: он имеет на тебя зуб, и это факт — потому-то и выбрал тебя в шоферы, выделил из общей массы и дал тебе это понять. Будь ему плевать, он бы не напрягался. Со стороны сэра Джека — почти что признание в любви.