Когда наутро Регина встала, Уилл все еще спал, и она решила не будить его. Она понимала, что ему нужно как следует выспаться. Пусть спит. Ничего не случится, если он придет в магазин попозже. Сама она могла бы прийти туда прежде него, но, наверное, он еще больше огорчится, если, проснувшись, узнает, что она ушла.
Она позавтракала и пошла в детскую к Майклу, когда Уилл зашевелился в спальне. Она слышала, как он прошел в ванную, услышала, как из крана полилась вода. Прошел почти целый час, прежде чем он наконец появился в детской, одетый для работы. Вид у него был осунувшийся и измученный, глаза все еще налиты кровью, и на щеке засохла кровь – он порезался, когда брился.
– Доброе утро, Регина, – сказал он глухо. Она внимательно посмотрела на него.
– Доброе утро, милый.
– Регина, я хочу извиниться за вчерашнее…
– Тсс… – Она кивком головы показала на Майкла. – Потом.
– Папа! – громко закричал Майкл и подбежал к Уиллу, а тот, обняв его, поднял на руки. Мальчик изо всех сил обхватил Уилла за шею.
Он вздрогнул, потом неуверенно засмеялся:
– Ты скоро будешь сильным как бык, Майкл. Ты меня задушишь.
– Ага, папа! – Майкл засмеялся и принялся колотить своими крохотными кулачками по плечам и шее Уилла.
Господи, такая же безудержность в чувствах! С каждым днем сын все больше напоминал ей Брайана. Сделав над собой усилие, она прогнала эти мысли и сказала:
– Папа еще не позавтракал, сынок. Ты побудь здесь, поиграй с котенком, пока папа поест.
Опустив мальчика на пол, Уилл вышел из комнаты вслед за Региной.
– Бетель обещала, что не даст остыть твоему завтраку.
Он тяжело вздохнул:
– Я не могу сейчас ничего есть, только выпью крепкого кофе.
– Если ты не поешь хоть немного, тебе потом станет еще хуже.
Услышав, что они идут в столовую, Бетель поставила на стол подогретую тарелку с яйцами, почками и поджаренным хлебом. Когда Уилл уселся, она налила ему чашку крепкого кофе.
– Миссис Лоуген? – И Бетель сделала движение рукой, держащей кофейник.
– Да, прошу вас.
Уилл одним глотком выпил полчашки. Глядя на Регину через весь стол, он проговорил с униженным видом:
– Как я могу искупить в твоих глазах вчерашний вечер, Регина? Я вел себя как скотина. Напиться до такой степени само по себе дурно, но то, что я тебе наговорил, просто непростительно.
– Удивляюсь, что ты вообще что-то помнишь, – сухо ответила она.
– О, я помню каждое слово. – И он с отсутствующим видом принялся за еду и вскоре ел уже с большим аппетитом.
– Тебе совсем не нужно думать или говорить о том, что ты сделал, Уилл, но я и на самом деле прощаю тебя. На этот раз. Но тебе нельзя так много пить, дорогой.