"безпеке" в уши дует… Короче, капитан, ты все понял, так что давай расставаться по-хорошему.
Так и оказался Свиньин в налоговой полиции.
Буквально на второй день после назначения, собрав оперов у себя в кабинете, новый начальник скинул пиджак, показав несвежую рубашку и сдобрив воздух тяжелым запахом пота, что вызвало легкий смешок. И начал сразу в бой: борьба с нелегальным оборотом "налички" не ведется, и как же вы могли такое допустить, особенно среди граждан других стран.
Факты оборота "черного нала" на территории действительно были, и по возможности их старались раскрывать, но фирмы-однодневки …часто…просто меняли адреса, найти и проверить их было трудно. Однако начальство и статистику это мало интересовало.
– Так вот, товарищи офицеры, если мы хотим войти в квартал без хвостов, нам нужно семь, а лучше восемь раскрытий.
– Товарищ майор, разрешите вопрос. а как мы раскроем восемь преступлений, если у нас ни одного нормального фигуранта: одни китайцы, которые сегодня на одном адресе живут, а через месяц на другом, а у ОВИРА данные на них получать можно до второго пришествия.
– Не дрейфьте, мужики. Есть идея.
Следующим утром отдел в полном составе выкатился на первое раскрытие. Вместе с операми на заднем сидении трясся вьетнамец Чонг Ванг, который всю свою жизнь тоже прослужил в органах, но, поведясь на якобы баснословные заработки его земляков на Черкизовском рынке, приехал сюда, был ограблен своими же земляками и, оставшись без копейки денег, прибился к райотделу полиции. В молодости он даже учился в СССР, довольно неплохо знал русский, и очень часто мы привлекали его в качестве переводчика, а однажды он помог нам успокоить толпу своих сограждан, требовавших выдать вьетнамца, задержанного за торговлю суррогатным пойлом. В отделе он считался почти своим, и опера, особенно сердобольный Валерик, старались помогать ему, периодически подкидывая денежку из оперативных расходов.
По замыслу нового начальника, Чонг должен был изображать торговца-вьетнамца и стоять с товаром у входа в рынок. на нем был закреплен радиомикрофон, и в случае подъезда к нему рэкетиров он должен был выяснить от них, что это наезд, и передать им предварительно меченые купюры. После того как деньги передавались, происходил собственно захват.
Первый шок случился у оперов, когда начали выгружать товар: это было пиво. оказалось, что жена нового начальника работает в какой-то пивной фирме, и товар был взят у нее на реализацию. Ход был действительно тактическим, потому что стояло лето, а денег, дабы внести предоплату за другие товары, не было.