Подавляющему большинству чиновников Британии, более всего нравится вежливое, чуть просительное обращение, и клерк, с которым говорил Шакал, не был исключением из общего правила. Он скоро выяснил, что место и время рождения указаны правильно, но ребенок умер в ноябре 1931 года в результате несчастного случая на дороге. За шесть шиллингов Шакал получил копии свидетельств о рождении и смерти. По пути домой он заглянул в отделение министерства труда, где ему выдали бланк заявления на выдачу паспорта, в магазине игрушек купил за пятнадцать шиллингов детский полиграфический набор, а на почте уплатил один фунт пошлины.
Вернувшись в квартиру, он заполнил бланк заявления на имя Даггэна, указав его точный возраст, дату и место рождения, но свои внешние данные, рост, цвет волос и глаз. В графе «профессия» он написал просто: «бизнесмен». Далее последовали полные имена родителей Даггэна, позаимствованные из его свидетельства о рождении. В поручители Шакал взял преподобного Джеймса Элдерли, викария прихода Святого Марка в деревне Сэмбуэн Фишли, с которым мило побеседовал утром. Он запомнил имя и фамилию викария, выгравированные на табличке у церковных ворот. Подделав его подпись. Шакал сложил из букв полиграфического набора печать:
ЦЕРКОВЬ ПРИХОДА СВЯТОГО МАРКА СЭМБУЭН ФИШЛИ
И вдавил ее в бланк заявления рядом с фамилией викария. Копию свидетельства о рождении, заполненный бланк и марку пошлины он послал в паспортный стол на Петти Фрэнс, копию свидетельства о смерти уничтожил. Новенький паспорт прибыл по почте на Прейд-стрит через четыре дня, когда Шакал читал утренний выпуск «Фигаро». Паспорт он забрал после ленча, а во второй половине дня запер квартиру, поехал в лондонский аэропорт и купил билет до Копенгагена, как обычно, расплатившись наличными, не прибегая к чековой книжке. Под вторым дном его чемодана, в отделении по толщине не больше журнала, обнаружить которое мог лишь весьма тщательный досмотр, лежали две тысячи фунтов, которые днем раньше он забрал из личного сейфа в хранилище адвокатской конторы в Холборне.
Шакал не собирался задерживаться в Копенгагене. Прямо в аэропорту он взял билет на самолет, вылетающий на следующий день в Брюссель. Магазины датской столицы уже закрылись, поэтому он снял номер в отеле «д'Англетер», пообедал в ресторане «Семь стран», погулял в парке Тиволи, где немного пофлиртовал с двумя белокурыми датчанками, и лег спать в час ночи.
Днем он купил серый костюм в одном из лучших магазинов мужской одежды Копенгагена, пару недорогих черных ботинок, носки, нижнее белье и три белые рубашки, все датского производства. Рубашки он приобрел лишь для того, чтобы срезать с них нашивки с названием датской фирмы и перенести на рубашку, воротник и манишку, купленные в Лондоне под предлогом того, что он – студент теологии, готовящийся к посвящению в духовный сан.