Астраханском УФСБ. В Осетию он приехал совсем недавно, за второй генеральской звездой. Меня едва не вырвало, когда я услышал с какой легкостью и игривостью в голосе, он давал интервью журналистам в тот трагический день и, в каком тоне говорил он о потерях спецуры.
Отсюда и все выводы, что была обычная растерянность и банальный бардак в голове, присущий в таком случае "кабинетным" военноначальникам. А ведь именно он, прятавшийся от корреспондентов все предыдущие дни, одним из первых набрался наглости обвинить спецуру в том, что их действия были спонтанными и несогласованными со штабом. Видимо, в первую очередь о своей заднице беспокоился.
Спрос то, все равно какой-то должен же быть. Так, на кой хер нужны такие штабы, если какой-то ополченец в открытую, перед телекамерой, заявляет, что "они"??, не позволять штурмовать школу? Сколько раз нужно наступить на одни и те же грабли, чтобы наконец понять, что делается что-то не то и не так? Это я всё к тому, что "боевики", при максимуме наносимого ими ущерба "федералам", еще и умудряются прорваться через многочисленные заслоны и кордоны.
Консул /2004/09/06 11:34/
Я эти дни занимался тем, что читал разные политические сайты
Интернета. Знаю, что туда пишет много сумасшедших, но другого градусника для измерения температуры общества у нас больше нет – ТВ дает только информацию, рекламу и фильмы. Значит, остался Интернет.
Все-таки туда пишут люди, имеющие вход в Интернет и интересующиеся политикой.Так вот – жуткая картина. Истеричная, "бабья" брань в адрес чеченцев и "муслей", визгливые крики "сожжем-перережем", параноидальные рассуждения об "американском заговоре", проклятия, почему-то в адрес Грузии, много обвинений российской власти. Чем больше читаешь, тем тошнее. Почему? Чего ты, собственно, ждешь? И постепенно я понял, чего я жду и не могу найти – МУЖСКОЙ, ВЗРОСЛОЙ позиции. Мужества – нет.Наполеон говорил: "Храбрые в минуту опасности краснеют, трусы – бледнеют". Американцы 11 сентября побагровели, испанцы, после терактов в Мадриде, побелели. А мы? А мы не побелели, не покраснели. Потому что мы по-прежнему ни черта не поняли. Не поняли, ЧТО ныне лежит на весах и ЧТО совершается ныне.
Поэтому ничего на наших мирных часах и не пробило.Мы не поняли, что речь не идет – ни об "акте отчаяния" несчастных чеченцев, потерявших родных и близких; ни о вылазке наемных террористов; ни даже о безумии фанатиков-шахидов. То есть все это, может быть, и имеет место – но у каждого солдата армии, воюющей с другой страной, свои мотивы, и они никому не интересны. Интересно же другое: идет война – или не идет война? И если идет, то какова ее цель? Так вот, война, по моему глубокому убеждению, – идет. Цель войны – разрушение этого государства, довершение геополитического разлома, начавшегося в