- Может, он просто был сегодня не голоден, Джим, - предположила Лу, не пускаясь в откровения, хотя ей было прекрасно известно, в чем могла заключаться причина - или, по крайней мере, она догадывалась!
Она ткнула отбивные длинной вилкой и искусно сменила тему разговора:
- Ты сегодня едешь на пастбища, Джим, или будешь работать на усадьбе?
- Считалось, что я встречусь с Расти и Блю у переправы Белпера, Лу, но босс сказал, чтобы я сначала помог тебе по хозяйству...
- Босс сказал?.. - в ужасе повернулась к нему Лу.
- Ну-у-у... - Джим протянул с чуть виноватым видом, - может, это я первый предложил. Я точно не знаю, как все было. Мне просто показалось, что ты нынче не в форме, пропрыгав полночи на складе в Яннапе - ты ведь все же англичаночка, знаешь ли, Лу, - извиняясь, объяснил он свой поступок, и поспешил успокоить ее, - в общем, Стив сказал мне, чтобы я сделал все, что ты сегодня не сможешь, а потом уже ехал к Расти.
Лу сжала зубы. Ах вот как, вот как, мрачно думала она, вспоминая, как совсем недавно он высказал свое сомнение в том, что она сможет приготовить приличный завтрак.
Сверкая глазами, она кинула Джиму:
- Я считаю Джим, тебе не надо оставаться из-за меня! - Я не настолько беспомощна, хоть и "англичаночка". Так что можешь ехать сразу же после завтрака, а я сама со всем справлюсь, как обычно.
Джим с изумлением уставился на вспыхнувшее лицо девушки.
Луи, внезапно устыдившись своей резкости, пробормотала:
- Извини, Джим, пожалуйста, извини. Спасибо за твое предложение, но ты не должен оставаться и мне помогать - не сегодня. Это значит просто меня баловать, вот что. Нет, ты уезжай сразу же после завтрака, как и обычно.
- А завтрака и не будет, если ты не будешь следить за тем, что делаешь! шутливо заметил Джим, отнимая у нее вилку и изо всех сил дуя на отбивную, у которой вспыхнул огнем краешек.
- Святители небесные, что сегодня случилось с этим домом? - вопросил он, поднимая глаза к небу в шутливом отчаянии, а потом напомнил ей, что пора бы ставить яичницу, и хорошо бы не забыть вскипятить чаю...
Отправив мужчин на работу, Лу отнесла поднос с завтраком в комнату Анжелы и снова принялась за работу на кухне. Она будет работать, работать и работать - столько, что у нее в голове не останется места для посторонних мыслей. И постепенно душевная боль отступит, и рано или поздно жизнь снова войдет в привычное русло. Ведь нельзя же все время жить с этой щемящей болью в сердце. Разве не говорят, что время врачует любые раны?
К полудню жара на кухне стала почти невыносимой.