Она была молода. Благодаря обретенной ею женственной округлости мужчины наперебой твердили ей, насколько она хороша собой, но все эти слова неизменно были предлогом, чтобы забраться к ней в постель. Это утомило ее до крайности. «Все мужчины одинаковы», – думала она, подозревая, что образ ее мыслей все больше смахивает на образ мыслей последней потаскухи. Неужели она действительно пала так низко?
За бортом проносились волны, причудливо менявшие оттенки, – то темно-синие, то бирюзовые, то светло-зеленые. Суждено ли ей снова быть окруженной трогательной заботой? Она преднамеренно избрала этот путь, когда прочла долго дожидавшееся ее письмо дядюшки. Ей грезился новый успех в жизни. Она нуждалась именно в этом, хотя многое уже нельзя было изменить, многие воспоминания навсегда отравили ее память.
Ее настроение оставалось прежним, даже когда корабль, счастливо избегнув столкновения с британскими и американскими канонерками, пришвартовался в гаванском порту. Путешествие получилось захватывающим, если только подобные испытания способны захватить воображение; Мариса неоднократно прощалась с жизнью, готовясь опуститься на океанское дно, и пыталась собраться с силами, чтобы достойно встретить незавидную участь пленницы и выжить. Она почти уступила назойливым ухаживаниям капитана, мужчины средних лет, которому очень хотелось похвастаться знакомым, что он побывал в постели бывшей любовницы самого императора. Она кокетничала с ним напропалую, однако в последний момент опомнилась и сказала себе, что еще не настолько опустилась, чтобы заводить любовников потехи ради. Чтобы не нанести удар по самолюбию капитана де Виньи, она сказала со вздохом, потупив глазки, что еще не забыла их общего повелителя, французского императора.
«Единственно разумный выход!» – решительно сказала себе Мариса. Она твердила про себя те же слова, когда ступила на мостки в черном шелковом платье с высоким воротом, обтягивавшем как перчатка ее стройную фигурку, и, сойдя на каменный пирс, протянувшийся в синеву гаванской гавани как указующий перст, почувствовала нестерпимую жару, услышала оглушительный гвалт и жужжание бесчисленных мух.
– Вы уверены, что вас встречают, мадам? – Капитан де Виньи поднес к носу надушенный платок. – Готов поклясться, что эти бананы сгнили еще в прошлом месяце! Сумасшедшее местечко! Если здесь не окажется ваших друзей, я с радостью доставлю вас на Мартинику. Очень не хотелось бы оставлять вас одну в этом аду.
– Уверена, что дядя встретит меня сам или кого-нибудь пришлет за мной.