Кевин на фотографии стоял рядом с Гэвином – смуглый красавец с черными ирландскими глазами, искрящимися смехом и озорством. В определенном смысле он тоже потерян для них, живя как бы в чреве чудовища, балансируя на волоске от смерти, уходя от одной опасности к другой в темном царстве преступного мира, где любая оплошность может стоить ему жизни.
А вот и Мики, втиснувшийся между Кевином и Санни, еще одна жертва времени, в которое им довелось взрослеть, еще один, кого они потеряли. На фотографии светлые волосы обрамляли сияющим ореолом его лицо. Рози всегда считала, что у Мики очень хорошее лицо, открытое и доброжелательное. Он был красив спокойной, неброской красотой. Рядом с этим широкоплечим гигантом они все казались меньше ростом.
Они не знали, где сейчас Мики. Он исчез, пропал в буквальном смысле слова. И несмотря на все попытки Гэвину не удалось добиться достоверной информации о нем. Не помог и частный детектив, нанятый Гэвином.
И только они трое – Нелл, Гэвин и она сама – смогли преуспеть в жизни, исполнить его юношеские мечты. Хотя брат Рози, Кевин, мог бы и не согласиться с таким утверждением. Им троим удалось реализовать свои планы, но и Кевин добился своего. Во всяком случае он занимался тем, чем хотел, и делал это неплохо.
Взяв фотографию, Розалинда долго вглядывалась в знакомые лица. Когда-то они были самыми близкими друзьями, любящими и заботливыми, живущими одной жизнью.
Немного погодя она перевела взгляд на Гэвина. Каким знаменитым стало сейчас его лицо – резкое, угловатое, с высокими скулами и глубокой ямкой на подбородке. Его широко поставленные серо-голубые глаза с длинными ресницами спокойно смотрели из-под темных бровей. Невозмутимо, сказала бы она. Человек с нечистой совестью почувствовал бы себя не в своей тарелке под этим испытующим взглядом. Загадочная усмешка кривила его чувственные губы. Усмешка, ставшая чем-то вроде его фирменного знака. Женщины всего мира влюблялись в это лицо, возможно, потому, что оно казалось им исполненным поэзии и романтики, скрывающим страдания и душевные драмы. Лицо средневекового рыцаря. Она размышляла над этим, спрашивая себя, не отождествляет ли она актера с его последней ролью, и решила, что нет. У Гэвина действительно было лицо с портретов XV века. И не удивительно. Судя по имени, он был шотландцем по материнской линии и итальянцем по отцовской. Фамилию Амброзини он, лишь чуть-чуть изменив, оставил в качестве актерского псевдонима. Несмотря на свою славу, успех и богатство в душе Гэвин почти не изменился, Рози это хорошо знала. Он оставался таким же, как тогда, в 1977 году, когда они познакомились.