Когда-то здесь бродили бояре в неудобных одеждах, сейчас стоит Тишкин в кроссовках и короткой курточке. Он попал во временной поток. Через пятьдесят лет поток смоет Тишкина, придут новые люди. Но и их смоет. И так будет всегда.
Кто все это запустил? Бог? Но откуда Бог? Его ведь тоже кто-то создал?
Тишкин вышел из монастыря. Остановил машину и отправился на улицу Чкалова. Он хорошо запомнил улицу и дом, где жила Алина.
А вдруг она вышла замуж за Каравайчука? Все-таки четыре года прошло. Не будет же она сидеть и ждать у моря погоды.
Тишкин вылез возле ее дома. Нашел автомат.
– Да, – спокойно отозвалась Алина.
– Привет. Ты меня узнаешь?
Тишкин слышал, как в его ушах колотится его собственное сердце.
– Ты откуда? – без удивления спросила Алина.
– Из Америки.
– А слышно хорошо. Как будто ты рядом.
– Ты вышла замуж? – спросил Тишкин. Это был основной вопрос.
– За кого?
– За Каравайчука, например...
– А... – без интереса отозвалась Алина. – Нет. Я одна.
– Хорошо, – обрадовался Тишкин.
– Очень... – Алина не разделила его радости.
– Ладно. Я приду, поговорим, – закруглился Тишкин.
Он положил трубку и отправился в магазин. Деньги у него были. Тишкин купил все, что ему понравилось. Вернее, все, что съедобно.
Лифта в доме не было. Тишкин пошел пешком. Когда поднялся на пятый этаж, сердце стучало в ушах, в пальцах и готово было выскочить из груди.
Он позвонил в дверь. Послышались шаги.
– Кто? – спросила Алина.
Он молчал. Не мог справиться с дыханием.
Алина распахнула дверь.
– Господи... – проговорила. – Ты откуда?
– Из Америки, – сказал Тишкин.
Они стояли и смотрели друг на друга.
Ее лицо было бледным и бежевым, как картон. На голове косынка, как у пиратов в далеких морях. Она похудела, будто вышла из Освенцима. Перед Тишкиным стоял совершенно другой человек.
– Изменилась? – спросила Алина.
– Нет, – наврал Тишкин.
– А так?
Алина сняла косынку, обнажив голый череп. Он поблескивал, как бильярдный шар.
– Как это понимать? – оторопел Тишкин.
– Меня химили и лучили. Все волосы выпали. Но они вырастут. Врачи обещают.
– Вырастут, куда денутся...
– Проходи, если не боишься.
Тишкин шагнул в дом. Стал раздеваться.
– А чего мне бояться? – не понял он.
– Ну... рак все-таки. Некоторые боятся заразиться. Ко мне никто не ходит. Да я никого и не зову. В таком-то виде...
Они прошли в комнату. Сели в кресла.
– Рассказывай, – спокойно велел Тишкин.
– А чего рассказывать? Я оформлялась в поездку. Во Францию. Заодно решила пройти диспансеризацию. Врач сказал: «Никуда не поедете. У вас рак». А я ему: «Фиг с им, с раком». Очень хотелось в Париж.