– Я уже вырос из пеленок, – бросил в ответ Тони. – Шпага или пистолеты?
– Тони! – воскликнула Деб, вставая из-за стола. – Пожалуйста…
Сэр Ричард, не сводя глаз с Тони, прервал ее:
– Я не буду драться с тобой.
– Ага, получается, честь моей матери не стоит того, чтобы ее защищать? – в гневе выкрикнул Тони. Не успели эти безрассудные слова сорваться с губ, как он понял, что перешел границу, которой следовало избегать. Наедине с собой он мог, конечно, вести себя так, как вздумается, но бросить этот упрек ей в лицо…
Его мать побледнела и покачнулась, словно ноги отказывались служить ей. Дебора поспешила ей на помощь.
Но Адамсон принял оскорбление, не моргнув глазом.
– Нет. Я все равно не буду драться с тобой, потому что не собираюсь проливать кровь своего сына.
Слова его, произнесенные негромким голосом, эхом отразились от стен. Тони показалось, будто его ударили кинжалом в сердце. Он вздрогнул и сделал шаг назад.
– Ричард, прошу тебя, – взмолилась его мать. – Сейчас не время говорить об этом.
– А когда оно наступит, это время? София, долгие годы я не позволял себе думать о том, что он мой сын, и столько лет провел вдали от него! Теперь он стал мужчиной и может принять правду как мужчина.
– Я не ваш сын, – медленно, чуть ли не по слогам, выговорил Тони, вкладывая в эти слова всю душу.
Его отец улыбнулся, и в этой улыбке сквозила холодная уверенность.
– Да, ты мой сын.
И Тони понял, что он прав.
Впервые за долгие годы он позволил себе признать правду. Ту, которую признали уже все, кроме него.
И действие ее оказалось сокрушительным.
– Тогда было бы лучше, если бы я вообще не родился на свет, – ответил Тони.
София слабо вскрикнула и наверняка лишилась бы чувств, если бы Дебора не поспешила ей на помощь, обхватив рукой за талию и не давая упасть.
Адамсон спокойно повернулся к Деб.
– Миссис Персиваль, не могли бы вы проводить Софию в гостиную? Полагаю, бокал вина ей не повредит. А нам с Бернеллом нужно кое-что обсудить. Очень многое, если быть точным.
– Ричард, молю тебя…
– София, ты верила мне долгие годы, так не оставь же меня своим доверием и сейчас.
Она молча глядела ему в глаза, словно говоря, что сожалеет о том, что все получилось именно так. Потом медленно кивнула в знак согласия.
– Прости меня, – прошептал сэр Ричард.
Ее улыбка была горькой и любящей одновременно.
– Нет, это ты прости меня.
Тони не желал смириться с тем, что ситуация вышла из-под контроля, из-под его контроля.
– Никто из вас ничего мне не скажет. Вам нечего сказать мне такого, что я хотел бы услышать. Деб, мы уходим.
Но она и не думала повиноваться. Вместо этого молодая женщина ответила: