– Перестаньте паясничать! – сорвался почти на крик Русаков. – При чем тут я? Что вы от меня хотите?
– Прежде всего сообщения о вашей бывшей секретарше Ларисе Коноваловой. – Он обратил внимание, что при упоминании этого имени чуть дернулась голова впереди сидящей женщины. «А у нее красивые, очень своеобразные уши», – подумал Дронго.
– Не знаю никакой Коноваловой, – заявил уже потерявший голову от страха Русаков.
– Вы не знаете собственной секретарши? Она ведь работала у вас целых полгода, прежде чем бесследно исчезла.
– Может, я ее не помню, – пробормотал Русаков.
Женщина повернулась к нему.
– Как ты можешь! – укоризненно произнесла она.
– А ты молчи, молчи, дрянь такая! – заорал Русаков, обрадованный тем, что есть на ком сорвать свое раздражение и отчаяние. – Тебя никто не спрашивает! – бушевал он.
– Успокойтесь, – поморщился Дронго, – и будьте повежливее с дамой. Я не люблю, когда в моем присутствии кричат на женщин.
Русаков сразу успокоился.
Манучар еще раз выругался, на этот раз чуть громче.
– Вы можете только отвечать на мои вопросы. Я повторяю: мне нужно все знать о Ларисе Коноваловой. Вы можете мне помочь?
– Зачем? Зачем вам эта потаскуха? – запричитал Русаков. – Она здесь совершенно ни при чем.
– Настолько ни при чем, что после моего о ней вопроса вы послали ко мне сразу трех убийц? – саркастически сказал Дронго. – Не забывайте о своей опасной профессии.
– Она работала у нас, – повернулась к ним женщина, – была секретаршей у этого, – кивнула она на Русакова.
– Что было дальше?
– Примерно месяц назад она уволилась. Так нам всем говорили. – Татьяна Николаевна рассказывала, повернувшись к Дронго и стараясь не глядеть на своего руководителя.
– Почему она уволилась, вы знаете?
– Никто об этом не знал. У нас в банке думали, что она уволилась из-за него. Считали, что он приставал к ней.
– А вы еще и бабник… – поморщился Дронго. – В Америке за сексуальные домогательства руководства давно уже судят провинившихся мужчин, даже женщин. А вы решили, что власть вам дали и над женщинами?
– Ничего я не решил. – Русаков тоже старался не смотреть на женщину. – А к этой Ларисе я не приставал.
– Значит, вы ее знали?
– Знал, конечно, – недовольно вымолвил Русаков, – но к ее исчезновению я не имею никакого отношения.
– Скоро мы приедем на место, – вдруг сказал Дронго.
– Куда? – не понял Русаков.
– Туда, где вас убьют.
От неожиданности Русаков не мог ничего сказать. Затем он вдруг заплакал.
– Убьют? Зачем убьют? За что? Что я вам сделал?
– Вы не говорите всей правды.
– Какой правды? Я все расскажу, все что хотите.