Через несколько минут изящный автомобиль-карета мчал по лесной дороге переполненную впечатлениями мисс Томпсон.
Питер Стоун, откинувшись на кожаном сиденье, сидел мрачный, погруженный в свои мысли. Вдруг, повернувшись к Эмили, он назидательно изрек:
– Беда нашего пастора, что он относится к тому типу людей, на которых держится Англия. Они сначала бузят, громко заявляют свои требования власть имущим. Но время утрясает драмы, и эти люди утихают, живут внешне даже скучновато…
Эмили, озадаченная этой тирадой дворецкого, удивленно смотрела на него.
– Мне показалось, что пастор Генри вполне доволен своей участью, – осторожно заметила Эмили.
Однако Стоун, не слушая ее, продолжал:
– Беда в том, что такие люди, как пастор Генри, слишком добропорядочны. И поэтому, мисс Томпсон, вы понапрасну перед ним распустили свои чары, – хрипло проговорил Стоун. – Соблазнить его вам не удастся!
От унижения и ярости Эмили мгновенно побледнела:
– Как вы, мистер Стоун, смеете говорить мне подобное? Что заставило вас так думать обо мне? – ее губы тряслись от обиды, а бездонные глаза блестели от слез.
Не отрывая от нее пронзительного взгляда, дворецкий произнес:
– Я не слепой, я сразу все понял.
– Что вы поняли? – рыдания вырвались из груди Эмили.
– Еще бы несколько минут до приезда Чарльза, и не было бы меня рядом – вы начали бы соблазнять пастора, – хрипло выдавил Стоун. – Но вы забыли о главном: пастор Генри – слуга Господа и у него есть невеста – церковь! Больше никто не имеет для него значения, и не будет иметь, – все распалялся дворецкий, он уже выкрикивал в лицо Эмили фразу за фразой: – Женщина никогда не заставит Генри переступить законы, как бы прекрасна и умна она ни была. Так что оставьте бедного пастора в покое!
Эмили плакала, пытаясь сквозь слезы урезонить совсем вышедшего из равновесия Стоуна. Ей был совершенно непонятен мотив столь странного поведения дворецкого, и в последующие дни Эмили много раздумывала над происшедшим.
– Прекратите! – грозно потребовал Стоун.
– Что прекратить? – чуть слышно, сквозь слезы, проговорила Эмили.
– Сейчас же прекратите истерику, мисс Томпсон! – в голосе Стоуна появились просительные нотки.
Затем, спустя мгновение, он проворчал:
– Если я неправильно понял вас, мисс Томпсон, то приношу вам свои извинения.
Когда автомобиль подкатил к парадной лестнице Гроули-холла, дворецкий вышел из машины и, помогая Эмили ступить на землю, буквально пронзая экономку взглядом, негромко произнес:
– Запомните! Никаких контактов с мужчинами – это главное для вас правило, если вы собираетесь долго работать в Гроули-холле…