– Но им же сутки ходу! – в недоумении сказал Джулио.
В рубку вбежал Бородулин.
– Что они делают, ваше превосходительство! – кричал Бородулин. – Круз же собьет нам весь строй…
– Сколько до шведов? – быстро спросил Джулио.
– С час ходу.
– А стемнеет?
– Не раньше шести…
– Да-а, у нас по-другому воюют… – вполголоса сказал Джулио.
– Как же это у вас воюют? – расслышал и обиделся Икоткин. – У них двести линейных кораблей, у нас девятнадцать – и что? И неизвестно, где Чичагов, да Слизов с Козляниновым – в патрулях…
– Где вы видите двести, господин капитан второго ранга? – сказал Джулио. – Вы же сказали – пятьдесят!
– А другая эскадра?
– У вас любопытный способ подсчета. Вы бы уж заодно и датский флот приплюсовали. Кстати, и английский недалеко…
На мостик взбежал боцман Затулыйвитэр.
– Шо такое? – сказал боцман по-русски. – Кто командует этой лоханью? Круз завертает, Сухотин завертает, а мы шо?
Икоткин с Бородулиным хмуро посмотрели на боцмана, Икоткин незаметно показал глазами на Джулио.
– А ну, дай трубу! – сказал Затулыйвитэр.
Икоткин послушно протянул трубу. Джулио простым глазом тревожно всматривался в растущие на глазах букашки шведских линкоров.
– Шо такое? – сказал Затулыйвитэр. – Паруса подымають! А мы завертаем. Невжэж побегим?
Джулио тоже увидел, как на шведских судах стремительно взлетают белые птички парусов.
– Ветер? – сказал Джулио.
– Зараз сменится ветер, – словно прочел его мысли Затулыйвитэр, – и мы их на килю прямо в Кронштадт приведем! – весело закончил он и с громким стуком положил трубу на штурманский столик. После чего как без спросу вошел, так без спросу и вышел из рубки, махнув обреченно рукой.
– Принц Нассау-Зиген ложится на бейдевинд, – сказал Бородулин, все это время молчавший. – Мы остаемся в арьергардии.
В это время со шведского корабля раздался первый выстрел. И было понятно, что шведы, увидев ретирадный маневр русских кораблей, задиристо дали нетерпеливый залп, какой всегда хочется дать по убегающему. Хоть известно, что преждевременно и достать невозможно.
Бомбы легли в полумиле от уродливо завалившегося вправо русского строя.
Джулио ясно видел теперь, при ярком свете солнца, задорно трепещущий кайзер-штандарт Густава III, муравьиную возню шведских комендоров на верхней палубе и даже, казалось, самого короля шведского на черном двухдечном (двухпалубном) фрегате в центре шведского строя – с плюмажем на шляпе.
"Какой еще, к дьяволу, плюмаж на море?" – сам на себя рассердился Литта.
Шведские корабли красиво вытягивались в боевую линию, слаженно подымая паруса; с последним поднятым кливером их развернутый боевой порядок встал вполукруг, словно крупный морской краб изготовился к поживе.