При одной мысли об этом Оскар поежился. Будучи готов снова сыграть роль влюбленного мальчишки, он с легкостью мог представить себе табун парней, осаждающих его собственный дом, мальчишек, готовых утешить его дочерей в их ужасном горе по поводу того, что их отец захвачен в заложники. «Пилар, для тебя это, должно быть, настоящий кошмар. Изабель, ты не должна сидеть взаперти. Тереза, твой отец наверняка не хотел бы, чтобы ты так страдала. Посмотри, я принес тебе цветы (или птичку, или моток ниток, или цветной карандаш – ЭТО НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ)». Интересно, хватит ли у его жены ума запереть перед ними дверь? У нее никогда не хватало ума понять, что мальчики могут причинить их дочерям какой-нибудь вред. Она точно так же верит теперь в их ложь, как в юные годы верила ему, когда он назначал ей свидания, в то время как ее отец умирал от рака.
О чем он думал, сгорая желанием приударить за оперной певицей? И кто такие эти две девушки, Беатрис и Кармен? Что они здесь делают? Где их отцы? Может быть, тоже участвуют в какой-нибудь местной революции? Что могут сделать эти девушки, чтобы в отсутствие отцов защитить себя от приставаний парней? В этом доме везде полно парней, этих ужасных, злобных парней с грязными волосами и не менее грязными пальцами, которыми они наверняка так и норовят схватить их за грудь.
– Ты что-то плохо выглядишь, – сказал вице-президент. – Все эти разговоры о любви совершенно не вяжутся с твоим обликом.
– Господи, когда же мы наконец отсюда выберемся? – спросил Оскар. Он сел на диван и уронил голову на колени, как будто у него закружилась голова.
– Выберемся? Так ты же сам только что говорил, что нас всех убьют.
– Я передумал. Никто не собирается меня убивать. Вот я точно могу кого-нибудь убить, а меня никто не захочет убивать.
Рубен сел рядом с ним и прижался здоровой щекой к широкому плечу друга.
– Я не буду жаловаться на твою непоследовательность. Мне больше нравится, когда ты так говоришь. Давай считать, что мы все останемся живы. – Он снова встал. – Подожди меня здесь. Я схожу на кухню и принесу тебе льда. Ты просто понятия не имеешь, как хорошо может подействовать на тебя лед.
– Вы играете на рояле? – спросила Гэна Роксана Косс.
Он не заметил, как она подошла. Он стоял спиной ко всем и смотрел в окно на туман. Глядя на это явление, он учился расслабляться, не напрягать глаз. Он уже начал думать, что у него это получается. Господин Осокава посмотрел на Гэна выжидательно, желая узнать, что она говорит, и несколько секунд Гэн в замешательстве соображал, отвечать ли ей или перевести обращенный к нему вопрос господину Осокаве. Он сперва перевел, а потом ответил: «Нет, к сожалению, нет».