– В Провале не в ходу этот титул.
– Неважно. Главное – суть. Вы сюда явились, мы готовы вас выслушать.
– А я думал, тут и говорить нечего, – резко бросил Руин. – Я явился за своей женой и сыном.
– Понимаю, – гроссмейстер вдруг дружелюбно улыбнулся. – Понимаю. Но, думаю, наши условия очевидны. Мы обменяем ваших домочадцев на вас, сударь.
– И зачем вам нужен правитель Провала?
– Правитель Провала нам ни на хрен не сдался. Но вы сами, Руин Арман, нам нужны.
– Не скажу, что меня это радует. Может, хотя бы теперь, после попытки убить меня, объясните, какие у вас ко мне претензии?
– Не вижу в этом смысла, – бородач поджал губы, что, впрочем, из-за растительности на лице оказалось почти незаметно. – Думаю, вы и сами все прекрасно понимаете. И предупреждаю – не пытайтесь больше проникнуть в святилище нашей крепости в Байеле. – Арман невольно с удивлением приподнял бровь, поскольку название этого мира слышал только однажды в своей жизни и никогда там не бывал. – Не надо демонстрировать наигранное непонимание. Вы надеялись, что мы не узнаем?
«Так-так, – правитель вспомнил о своем двойнике и сделал мысленную пометку. – Любопытно…»
– Оставим это, – с нетерпением произнес Руин. Он понимал, что тем самым как бы подтвердил, что пытался проникнуть в крепость, в которую он на самом деле никогда не пытался проникнуть, но это, пожалуй, даже оказалось ему на руку. – Я пришел за своей женой и сыном.
Гроссмейстер развел руками.
– Ты можешь сдаться прямо сейчас. Просто перейти речушку.
– Меня не устраивают твои условия, – Арман тоже перешел на «ты». – Это, как мне кажется, вполне очевидно.
– Тогда… – тот же самый жест, красноречиво говорящий, что в этом случае и спорить не о чем – никаких иных условий предложено не будет.
– Тогда я вынужден буду начать боевые действия.
– Добро пожаловать, – вежливо отозвался бородач, а два его спутника зафыркали.
Руин смерил их холодным взглядом. Его всегда и при любых обстоятельствах раздражали люди, не умеющие вести себя красиво. Эти же юнцы в своем воспитании были примитивны до грубости, хоть от них и веяло немалой магической силой. К ним как к собеседникам он испытывал только презрение. Впрочем, и как соперников не торопился уважать. Разве что опасаться…
– Постой, Арман, – вдруг окликнул гроссмейстер. Руин, поколебавшись, все-таки обернулся. Глава Серого Ордена смотрел на него задумчиво. – Что ж… Пожалуй, жену мы действительно тебе вернем.
– Я требовал вернуть мне жену и сына, – у правителя Провала дрогнуло сердце, он с трудом сохранил невозмутимое выражение лица.