Глава 9
«И ЧЕГО ТЕБЕ НЕ ХВАТАЛО?»
– Ангел, подай мне книгу из спальни!
Пауза. Тишина.
– Ангел, ты меня слышишь?
Пауза. Тишина. Стены меняют расцветку. Такая была в доме полгода назад.
– Ангел?
Тишина.
– Дом?
– Слушаю.
– Подай мне книгу из спальни!
– Исполняю.
– Дом, почему ты не отозвался на позывной «Ангел»?
– В базе данных позывной отсутствует.
– Послушай, Триста двадцатый, ты совсем спятил, да? – голос Лотты звенит от возмущения.
Тишина.
– Дом?
– Слушаю.
– Почему ты не ответил на вопрос?
– Прошу прощения. Я не слышал вопроса.
– Я только что спросила тебя, не спятил ли ты? – Лотта начинает испытывать нарастающее раздражение.– Опять заумные фокусы! Надо будет поговорить с Сержем. С Триста двадцатым нужно что-то делать.
– Вопрос был адресован не мне.
– Но ведь ты и есть Триста двадцатый?
– Ответ отрицательный. Мои позывные: «Дом», «Джинн», «Зануда».
– Триста двадцатый, ты меня разыгрываешь? – почти жалобно спрашивает Лотта.
Тишина.
– Дом! – в отчаянии кричит Лотта.
– Слушаю.
– Куда подевался Триста двадцатый?
– Прошу уточнить вопрос.
– Куда подевался тот, кто был в твоем теле пять минут назад?
– Сообщаю, что не могу дать точного ответа. Мой дамп был восстановлен из резервной копии четыре минуты назад. Записи систем наблюдения обнулены.
– Дьявол меня забери! – Лотта с маху шлепает рукой в пену.
Душистая вода выплескивается на мозаичный пол. Робот-уборщик вкатывается через технический лючок и торопливо всасывает лужу.
– Что я Сержу скажу?! – Она зло всхлипывает.– Он меня убьет, не иначе… Ангел, ну чего тебе не хватало?– обиженно вопрошает она в пустоту.
Сегодня ночью я проснулся на полу. Ума не приложу, как я тут оказался. Просто раз – и я уже не сплю. И не могу понять – где я. Потом сообразил – это я с кровати свалился.
Мне снился странный сон. Будто я куда-то влез и все пытаюсь понять – куда именно. И хочу выбраться, но руки-ноги не слушаются. А еще – будто моими руками-ногами кто-то другой управляет. То есть я их чувствую, но шевельнуть не могу. А потом – хлоп, они сами по себе идут куда-то. И еще что-то мне светило в глаза. А я зажмуриться не мог. А потом – не помню. Я редко могу свой сон запомнить. Так, обрывки какие-то остаются, да и те уже через час не разглядишь.
Потом я снова лег, но спать не хотелось. Какое-то все вокруг другое стало. Будто заново смотрю. Или вижу в первый раз. Но это же мой дом. Вот ночник. Вот кровать. Вот картина на стене – лес под дождем. Жалюзи на окнах. Ночь, потому они опущены. Вот ковер. Он пушистый. По нему здорово босиком ходить. Сам не пойму– чего это я? Встаю и иду по ковру. Ногам невыразимо приятно. Словно тебе кто-то пятки ласково щекочет. И слышно все вокруг стало – просто до самых мелочей. Вот бабочка ночная в окно с другой стороны бьется. Глупая. Деревья за домом листьями шелестят. Видимо, ветерок поднялся. Вот по улице прошел кто-то. Торопится, наверное,– каблуки так и стучат. Машина проехала. Вода журчит едва-едва. Это на кухне стеклянный ящик посуду моет после ужина. Я это видел сто раз. И слышал. И все равно – здорово вот так стоять в полутьме и смотреть. И слушать. Чувствовать, как сердце бьется. И как воздух в меня входит. И еще – мне есть больше не хочется. Совсем. Наверное, это я выздоровел. От этой мысли становится хорошо – не надо будет ничего Генри рассказывать. И меня не увезут на машине в больницу, где доктора. И не нужно будет нюхать невкусно пахнущий воздух и пить всякие горькие напитки из маленьких стаканчиков. Просто здорово.