– Я понимаю. Завтра должно стать легче.
– Ты уверен?
– С вероятностью в восемьдесят семь процентов. Это высокая вероятность.
– Что-то сомневаюсь я, чтобы то, что вокруг творится, кончилось само по себе.
– Возможно, ты прав.
– Что?
– Ты слышал. Что за привычка переспрашивать? Вы, люди, так нерациональны! – холод сквозит внутри от слов совершенно незнакомого существа.
– В чем ты сомневаешься, жестянка!
– Не называй меня жестянкой. Металл больше не составляет значительную часть моей массы.
– Не уходи от ответа, чертов робот! В чем я прав?
– В том, что масштаб необъяснимых событий возможно превысил критическую массу и последствия этих событий могут воздействовать на тебя и Мишель после устранения непосредственной физической угрозы со стороны Кролла.
– Умеешь ты обрадовать.
– Уж какой есть. Но это только предположение.
– Понятно. Знаешь, мне не очень хочется задумываться о том, что будет потом. Разобраться бы с текущей проблемой. А как дойдет дело до следующей, тогда и возьмемся за нее. Что скажешь?
– Скажу, что все вы, люди, склонны откладывать подальше то, что их тревожит. Или то, что потребует больших усилий для реализации. Иррациональность – это так свойственно вам.
Я чувствую, как теплота возвращается в его голос. Мне до жути не хочется иметь внутри себя холодное враждебное существо, что говорило со мной пару секунд назад. Все-таки я как был, так и остался большим испуганным ребенком, которого по ночам пугают тени в углах спальни.
– Тебе бы надо поспать. Ты сильно устал, – заботливо говорит Триста Двадцатый.
– Не могу. Не спится. Тревожно внутри.
– Все будет хорошо. Не беспокойся. Хочешь, я помогу? Спокойной ночи, чувак.
– Спокойной ночи, жестянка.
И сон опускается пушистым покрывалом. Я легко дышу, забывая на время все свои тревоги.
Отпустив напарника поспать, капитан Карванен остается один в дежурном помещении. Просматривает поступившие из отделений полиции донесения. Кражи, грабежи, семейные скандалы, убийства, несчастные случаи, автомобильные и бытовые аварии. Что-то много аварий и несчастных случаев в последние дни. Падают лифты, загораются бытовые приборы, отключаются автопилоты у пьяных водителей. Будто системы управления в отдельно взятом городе с ума посходили. Капитан качает головой в тупом раздумье. Наливает себе крепкого кофе. С этой работой только и делаешь, что подстегиваешь себя кофеином. Так и до госпиталя недалеко, думает он. В общем-то, его работа – чистая формальность. Инструкцией по Управлению предусмотрено, чтобы действия центрального компьютера дублировал человек. Можно подумать, человек в состоянии успеть отреагировать на десятки ежесекундных сообщений от таких же компьютеров в полицейских участках и машинах патрулей. Откинувшись на спинку кресла, Карванен вспоминает лицо человека, выкрикивающего слова под оглушительную музыку. Потом представляет себе холодно-надменное лицо его покровительницы. Чертовы аристократы! Все им можно! Десятки искалеченных на концерте полицейских. Сотни случаев хулиганства распоясавшейся молодежи. Расколоченные по всему центру витрины. А этим хоть бы что – живут в свое удовольствие в фешенебельном люксе. Да еще изволь выполнять распоряжения их охраны. Каких-то ублюдков из колоний. Стереть бы с лица земли эту плесень. Аж скулы сводит, как хочется увидеть среди докладов сообщение о смерти этого выскочки. Вместе с его богатенькой сучкой. И всей их охраной. И так некстати на ум приходит мысль о выплате очередного транша по кредиту за его небольшую квартирку. Что за собачья жизнь! Он щелкает клавишами пульта, переводя управление системой оповещения на себя. Зло усмехается, набирая пароль и прижимая палец к окошку идентификации. «Полномочия дежурного подтверждены», – сообщает компьютер.