– Расследование… Ну ты загнул. Да нечего там расследовать, говорят тебе! Пробовали уже. Лес прочесали, нашли поляну, где эта компания отдыхала – и опять ничего. Хотя зола еще теплая была. Посидели люди у костра, чай попили и разошлись. Даже костерок аккуратно загасили. Один только заблудился. Судя по всему, из них, но кто там был, что делали – не говорит. И у него следов никаких, разве что от обуви.
– А как он заблудился, выяснили?
– Лес его завел. Сам по себе, ни с того, ни с сего. Чем-то не понравился парень.
– Так может, это он и есть? Тот, кто все это натворил?
– Нет. Это, скорее всего, с ним так же. На него показали или метку какую-нибудь поставили. А дальше уже лес сам справился. Просто, правда? Даже изящно, леший их побери! Никакой траты энергии… Ну, почти никакой. Своих следов – тоже нет, не сами водили. Не проклятие, не заклятие, не сглаз и тэ дэ.
– Погоди, погоди! Ты сказал – метку поставили?
– Если и была, то или она исчезла, или нам ее не видно.
– Но хоть какие-то следы должны были сохраниться?
– Ты что, в самом деле не понял?! Хотя да, тебя же Иваныч толком ничему не научил. И потом упустили, не это главным посчитали. Ладно, придется сейчас объяснять. Как ты думаешь, что лесу помогает одного человека от другого отличать?
– Что-то вроде нашего верхнего зрения, наверное. Биоэнергоинформационный отпечаток.
– Ого, как загибать умеешь! Почти угадал. Но только почти. Ну хорошо, есть этот самый отпечаток. Так что же, его по всему лесу за человеком передавать? Как портрет преступника? Если, допустим, нагадил в одном месте, а ведет его за десяток километров?
– Не обязательно… Все, понял, признаю свою ошибку, лежачего не бьют! Если и была метка, то ее уже не отличить, так? То ли ее лес поставил, то ли для леса?
– Точно. Можно, конечно, разобраться, да вот только времени не было. Не вязать же этого парня, не сидеть с ним три дня и три ночи! А так вот сразу – не понять. Да и не это важно. Ты лучше подумай, кто у нас мог бы такое сделать, а? И сколько времени бы потребовалось?
Немного помолчали. Александр глядел на остывающий чай и вертел в пальцах пряник. Потом так же механически начал подбрасывать.
Взлет – шлепок о широкую ладонь. Взлет – шлепок. Взлет – шлепок. Наконец вместо следующего шлепка раздался короткий сухой хруст. С ладони на пол посыпались крошки.
– Не нравится мне это, Олег. Слишком легко получилось, слишком
быстро лес ответил. А ведь никто из наших не учуял, верно ведь? И никаких следов.
– Это еще не все, Саша, – под тяжелым взглядом хозяина крошки заскользили в угол, прижались там небольшой горкой. – Ты у нас недавно. Многое узнал, да кое-что надо почувствовать. И на шкуре, и вообще. Не человеческое это. Не умеют этого люди, не дано им. Вот так, чтобы с лесом договориться… Никогда не было. На моей памяти – точно, да и другие не слышали. Человек это тоже смог бы, но по-другому. Силой своей, Словом, подчинением леса – бывало. Так, как на этот раз – нет. Нету сейчас никого, кто так умеет. И при этом еще и силу такую накопил. Из наших – нет, точно знаю, а из людей – и быть не может.