А касательно лис… Опытная лиса за ночь в одиночку уничтожала до роты пехоты. Но что самое любопытное, развиваясь дальше, большинство из них прекратило резню и ушло в глубь лесов. – Что ни говори, а интеллект – великая сила.
– Значит, из китайского, лисы – самое страшное было?
– Самый страшный из китайского – это «ночной хэншан».
– А что это?
– А черт его знает, – пожал плечами капитан. – Кто видел, уже не расскажет. А может, брешут, и нет его вовсе. Со страху чего только люди не придумают, а уж тогда у всех такой страх был…
Капитан хлопнул по крышке люка:
– Ну чего стоим? Поехали.
Некоторое время ехали молча.
– Ага! – вдруг удовлетворенно крякнул капитан, указывая на что-то рукой. – Вот и «летучий голландец». Минут через двадцать будем на месте.
Роман, проследив направление, увидел стоящий в поле трактор на сгнивших шинах, с прицепленной сеялкой. Сквозь уцелевшие мутные стекла проглядывал неведомо как сохранявший вертикальное положение водитель. Скелет в лихо сдвинутой набекрень кепке цепко держался за руль коричневыми костяшками и, скалясь, упирался лбом в боковое стекло, как если бы хотел получше разглядеть дорогу под колесами. Роману стало жутковато.
– А чего его никто не уберет?
– Так некому, – ответил капитан. – Район теперь почти нежилой. Знаешь сколько здесь таких валяется?
Роман помолчал.
– Чем его… так?
Капитан пожал плечами:
– Какой-нибудь биологической хреновиной… Но ты не бойся. Сейчас район признан безопасным. Война ведь за территории шла, поэтому «долгоиграющими» обрабатывали редко. А то, что не похороненный… – капитан коснулся тесемки на груди, и в вороте блеснул маленький крестик, – не по-православному конечно… А знаешь, как, например, викинги своих князей в последний путь отправляли? В кораблях. Ну вот, и этот, значит, на тракторе, до Бога быстрее доедет. Верно?
Роман посмотрел назад, но трактор, спешивший в свою сельскохозяйственную Валгаллу, уже остался за холмом.
В город прибыли далеко за полдень. Транспортеры въехали на территорию огороженной стеной с вышками базы, началась разгрузка, и всем стало не до Романа. Он торопливо попрощался с капитаном, который руководил разгрузкой, нашел коменданта, договорился с ним об обратной дороге, прошел мимо часовых и вышел в город.
До местного полицейского управления он добирался довольно долго, несмотря на навигационную систему, встроенную в браслет (три с половиной часа блужданий по кривым запутанным улицам, где не сохранилось ни одной информационной таблички). Впрочем, когда он все-таки вышел к управлению, узнал его сразу. Здание нового образца, серое, тяжеловесное. Приземистое строение вгрызлось в землю мощными бетонными опорами, подозрительно щурясь узенькими окошками-бойницами на внешний мир. Идеально забетонированное пространство вокруг на полсотни метров, и по периметру низкие стальные столбы. Это чтобы не могла приблизиться машина. Завершала картину торчащая на границе с бетоном бронированная кабинка-грибок с надписью «полиция» на боках. В ней находился экран и линия прямой связи с дежурным, который сидел в здании. Это называлось «удаленный контакт с населением». Отсюда законопослушный гражданин мог пожаловаться на свои невзгоды, а полицейские, в свою очередь, могли не опасаться, что заявитель протащит в здание бомбу или окажется вышедшим на охоту «ночным». Имелась в кабинке и специальная кнопка, которая блокировала вход, после чего открыть снаружи ее можно было только при наличии полицейского удостоверения. В теории предполагалось, что попавший в беду гражданин тыкнет кнопку и сможет спокойно дождаться помощи. (Сперва думали наставить таких кабинок по всему городу, но как только поставили первую партию, их тут же облюбовали бомжи, которых не могли повывести никакие катаклизмы. Ведь о такой безопасной персональной ночлежке можно было только мечтать.) Программа, которую извратили безответственные бомжи, захирела. Кабинки остались только рядом с участками…