Этот бар не претендовал на первоклассный разряд. Стены, выложенные половинками бамбуковых стволов, искрились под тяжелой люстрой. Два вентилятора под потолком тихо шелестели крыльями, скорее разгоняя по помещению жару, чем навевая прохладу. Половина столиков была свободна. За остальными сидели филиппинцы, в основном пожилые. Женщин не было, одни мужчины. Ни шума, ни музыки — только тихая певучая речь да изредка слабый звон бокалов. У стойки никого, лишь одинокий бармен лениво перетирал кофейные чашечки. Дик уселся на высокий вращающийся табурет, заказал порцию чистой, без содовой.
Бармен, тучный, с отекшим белесоватым лицом, на котором казались лишними редкие усики, будто демонстрировал пренебрежение к европейцу. Даже не застегнул белую полотняную куртку, с безучастным видом подтолкнул к нему бокал, чуть не расплескав содержимое, и, отойдя в другой конец стойки, принялся колдовать над шейкером. Дика удивило такое поведение. В любой стране мира бармены, наоборот, демонстрируют радушие, особенно когда клиентов явный дефицит. В конце концов приветливая улыбка — это такая же служебная форма бармена, как полотняная куртка. А здесь, похоже, еще не забыли антиамериканские выступления, хотя когда это было. Впрочем, мало ли от каких причин человек бывает не в духе.
Потягивая мелкими глотками виски и попыхивая трубкой, он впал в странную апатию. Судьба повернулась против него, и теперь ему было на все наплевать. Он выложился до конца, и если ничего не получилось — не его вина. А босс может катиться ко всем чертям.
Легкое прикосновение к плечу заставило его лениво повернуть голову. Перед ним стояла Джейн. Стояла как ни в чем ни бывало, очень изящная и красивая. В бордовом брючном костюме она казалась выше ростом. Ее черные волосы слабо шевелились под вентилятором, черные глаза улыбались. Дик, не шевелясь, разглядывал ее, и на его лицо против воли наползала глупо-радостная улыбка.
— Рада вас видеть, Ричард, — нараспев сказала она, впервые называя его по имени. — Надеюсь, вы предложите мне бокал дайквири?
Она села на соседний табурет, аккуратно поддернув брюки. А бармен уже торопливо протягивал ей бокал, улыбаясь до ушей, отчего усики его встали дыбом. Но Дик заметил, что пальцы, подававшие напиток, слегка дрожали.
Джейн взяла дайквири, поблагодарив кивком бармена, но пить не стала, а подумав, пошла к самому дальнему столику в углу, жестом пригласив Дика следовать за собой. Свет люстры почти не доходил сюда. Вынув из сумки пачку сигарет и подождав, пока Дик щелкнет зажигалкой, она начала неторопливо прихлебывать зеленоватую жидкость. Все это молча, не глядя на своего спутника. Она ждала, что он заговорит первым. Он усмехнулся про себя: этот прием в Европе хорошо известен. Нет, он не даст ей преимущество. Шестым чувством Дик ощутил, что сейчас перед ним другая Джейн — настоящая. И придется вести с ней трудную игру. Если он проиграет эту игру — потеряет Джейн.