Да простят мне мои читатели вольное обращение со временем, если я отступлю от хронологии описываемых событий и перенесусь в хмурое утро воскресенья 26-го дня марта 2000 года, когда — и это чистая правда, уж поверьте мне на слово, — я как раз пишу эти самые строки, ровно за 10 часов до всенародного избрания на пост второго Президента новой России В.В.П… Фу ты, черт! Чуть было под статью себя не подвел. Слава богу, вовремя опомнился, своевременно ударил себя по рукам — вот что значит преодолеть соблазн воскресного искушения и сохранить трезвость в ранние утренние часы выходного дня: реакция — молниеносная! Ведь агитация с позавчерашнего дня строго-настрого запрещена. Нуда вы и сами, наверное, догадались, о ком идет речь. Хотя, если я и дальше буду писать с той же скоростью, с какой мне дается настоящая глава, не исключено, что может возникнуть некоторая путаница, ибо к тому времени, когда я ее закончу, придет черед уже делиться впечатлениями о новом Президенте РФ. Впрочем, не стану ручаться, что предстоящие четыре года — это достаточный срок, чтобы поколебать нашу стойкую веру в сегодняшнего избранника. Похоже, для такого паскудного дела и двух сроков может не хватить. А пишу я медленно не оттого, что плохо представляю себе освещаемую тему, а исключительно потому, что руководствуюсь бережным к вам отношением, боюсь поранить своим беспристрастным упреком растерзанные чувства, коими продиктованы ваши самые лучшие побуждения, отчего мне и приходится заново переписывать уже готовый текст, вычеркивая из него целые абзацы грязных ругательств и матерной брани, — ну, наболело! — замену которым подыскать в русском языке, сами знаете, очень и очень сложно.
Так вот, я, конечно, не могу пройти мимо такого важного исторического события в жизни нашей страны. Вы, естественно, вправе задать мне вопрос: «Что ж ты, даже до завтра не можешь повременить, чтобы выразить свое восхищение актом всенародного избрания Президентом России В.В.П…? Неужто мы, как дети какие неразумные, не понимаем в чем дело и не подождем денек-другой, коль агитация запрещена!» — «Да как же можно до завтра, — недоумеваю я в ответ, — если чувства распирают прямо сейчас и страшно не терпится поскорее ими поделиться. Нет, до завтра никак нельзя. Ну что вы! Вот только отыщу запропастившийся еще с прошлой избирательной кампании паспорт, слетаю быстренько на избирательный участок и тут же назад, снова за перо, чтобы, ни капли не расплескав из амфоры переполняющих меня чувств, донести их до вас во всей первозданной свежести испытываемых мною ощущений».