В «Боржче» было много света и очень вкусно пахло. «Боржч» тоже изменился, ни тебе танцев, ни тебе веселья. Гуталин теперь сюда не ходит, брезгует, и Рэдрик Шухарт, наверное, сунул сюда нос свой конопатый, покривился и ушёл. Эрнест всё ещё в тюрьме, заправляет делами его старуха, дорвалась: солидная постоянная клиентура, весь институт сюда ходит обедать, да и старшие офицеры; уютные кабинки, готовят вкусно, берут недорого, пиво всегда свежее. Добрая старая харчевня.
В одной из кабинок Нунан увидел Валентина Пильмана. Лауреат сидел за чашечкой кофе и читал сложенный пополам журнал. Нунан подошёл.
— Разрешите соседствовать? — спросил он.
Валентин поднял на него чёрные окуляры.
— А, — сказал он. — Прошу.
— Сейчас, только руки помою, — сказал Нунан, вспомнив вдруг болячку.
Здесь его хорошо знали. Когда он вернулся и сел напротив Валентина, на столе уже стояла маленькая жаровня с дымящимся шураско и высокая кружка пива не холодного и не тёплого, — как он любил. Валентин отложил журнал и пригубил кофе.
— Слушайте, Валентин, — сказал Нунан, отрезая кусочек мяса. — Как вы думаете, чем всё это кончится?
— Вы о чём?
— Посещение, Зоны, сталкеры, военно-промышленные комплексы, вся эта куча… Чем всё это может кончиться?
Валентин долго смотрел на него слепыми чёрными стёклами. Потом он закурил сигарету и сказал:
— Для кого? Конкретизируйте.
— Ну, скажем, для нашей части планеты.
— Это зависит от того, повезёт нам или нет, — сказал Валентин. — Мы теперь знаем, что для нашей части планеты Посещение прошло, в общем, бесследно. Конечно, не исключено, что, таская наугад каштаны из этого огня, мы в конце концов вытащим что-нибудь такое, из-за чего жизнь не только у нас, но и на всей планете станет просто невозможной. Это будет невезенье. Однако, согласитесь, это всегда грозило человечеству. — Он разогнал дым сигареты ладонью и усмехнулся. — Я, видите ли, давно уже отвык рассуждать о человечестве в целом. Человечество в целом слишком стационарная система, её ничем не проймёшь.
— Вы так думаете? — разочарованно произнёс Нунан. — Что ж, может быть и так…
— Скажите по чести, Ричард, — явно развлекаясь, сказал Валентин. — Вот для вас, дельца, что изменилось с Посещением? Вот вы узнали, что во Вселенной есть ещё по крайней мере один разум помимо человеческого. Ну и что?
— Да как вам сказать? — промямлил Нунан. Он уже жалел, что затеял этот разговор. Не о чём здесь было разговаривать. — Что для меня изменилось?.. Например, вот уже много лет я ощущаю некоторое неудобство, неуютность какую-то. Хорошо, они пришли и сразу ушли. А если они придут снова и им взбредёт в голову остаться? Для меня, для дельца, это, знаете ли, не праздный вопрос: кто они, как они живут, что им нужно?.. В самом примитивном варианте я вынужден думать, как мне изменить производство. Я должен быть готов. А если я вообще окажусь ненужным в их системе? — он оживился. — А если мы все окажемся ненужными? Слушайте, Валентин, раз уж к слову пришлось, существуют какие-нибудь ответы на эти вопросы? Кто они, что им было нужно, вернутся или нет?..