И она буквально впилась в мои губы, кажется, я даже почувствовал кровь, у меня закружилась голова. Чобы не улететь, я обхватил ее, чувствуя сквозь шубу, как трепещет ее тело. Потом она откинула голову и улыбнулась как-то виновато…
Мы долго еще лежали, говоря всякую чепуху, которая в другом месте и в другое время была бы скучной и глупой, а сейчас имела смысл и значение.
Счастье – это Время, о котором вспоминаешь после того, как оно уходит.
Мы вышли к реке, белое поле льда скрывало ее утекающие воды. В черных ветвях печально кричала ворона.
– Чего она каркает? – спросила Света.
– Сыру хочет.
Мы оставили птицу в одиночестве; пройдя долгий путь по мосту, молчаливой дороге, пришли в себя возле дома.
Возле подъезда нас осветила машина. Светлана вздрогнула и инстинктивно прижалась ко мне.
– Не бойся! – успокоил я.
От «Мерседеса» отделились две тени и материализовались рядом со мной.
– Светуня! – сказала тень крепким басом уверенного в себе человека. – Позднехонько гуляешь, киса! А это кто? – Парень небрежно кивнул в мою сторону. – Новый хахаль? Пользуешься ситуацией!
– Что тебе надо? – резко спросила Света.
Я почувствовал, как она дрожит.
– Все надо! – отозвался второй.
Я решил не выдержать.
– Все надо, говоришь? Можно и получить!
– Володя, я прошу тебя, не заводись, пойдем! – Она потянула меня в подъезд.
Тени расступились, одна из них явственно хмыкнула. Потом мы услышали, как хлопнули дверцы, и машина уехала.
– Спасибо, что провел. – Света произнесла это устало и, как мне показалось, даже равнодушно.
– Кто это были?
– Так называемые знакомые. Вроде твоих подлецов. Давай не будем о них…
– Давай, – охотно согласился я.
Мало ли подонков бродит по земле, так что ж, и жизни не радоваться?
Я расстегнул ее шубку, сразу почувствовал гибкую талию, она подалась ко мне, протянув губы для поцелуя. Мои руки непроизвольно опустились ниже, под юбочку-полоску, эластичный шорох колготок, я прижал ее крепче, чувствуя, что никаких сил не хватит, чтобы оторваться от ее тела. Света завиляла бедрами, пытаясь сбросить мои руки, которые становились все смелее, наконец она все же оторвалась от моих губ, отстранилась, оправила юбку и погрозила мне пальчиком:
– Так нехорошо.
А я совсем притуманился и, кажется, наговорил лишнего. Точно помню, что предложил: «Давай останемся в одной коже!» Черт его знает, откуда я взял эту фразу?
Света усмехнулась, покачала головой, но не отрицательно, а иронично и укоризненно. Вот вы все и испортили, молодой человек…
Она поцеловала меня коротким прощальным поцелуем и слегка подтолкнула к двери.