– Ммм? – Теперь я совершенно уверена, что все это только сон, и я рано или поздно обязательно проснусь, но до тех пор я твердо намерена получать удовольствие. – Что именно?
– Что Люк хотел сказать этим тостом? Незнакомцы в поезде и все такое?
– О! – Я смотрю на него – он и Чаз смеются. – Не знаю. Ничего.
Шери щурится на меня.
– Не корми меня этими своими «не знаю», Лиззи. Колись давай. Что там у вас произошло в поезде?
– Да ничего, – усмехаюсь я. – Ну, я была расстроена из-за Энди, ты же понимаешь. И немного поплакала. Но, как уже сказала, он проявил сочувствие.
– Что-то здесь не так. Ты что-то не договариваешь. Уж я-то знаю, – Шери качает головой.
– Да нет же.
– Ладно, если там что-то есть, я рано или поздно выясню, – заявляет Шери. – Ты в жизни не могла удержать что-то в секрете.
Я только улыбаюсь на это. Пока что мне удалось удержать пару вещей от нее в секрете. И я вовсе не планирую выбалтывать их в ближайшее время.
– Да честно, Шери. Ничего не было, – говорю я. И это, в принципе, правда.
Немного погодя я отправляюсь к каменной изгороди и смотрю вдаль, пытаясь вобрать в себя все – долину; луну, поднимающуюся над крышей соседнего шато; ночное звездное небо; стрекот сверчков; сладкий запах какого-то цветка, распускающегося ночью.
Слишком много всего. Перенестись из тесного кабинета в Центре занятости населения сюда – и все за один день…
Подходит Люк – ему как-то удалось ненадолго вырваться от Чаза и Доминик.
– Ну что, теперь лучше? – спрашивает он.
– Здесь – да, – улыбаюсь я. – Не знаю, как отблагодарить тебя, что позволил пожить здесь. И спасибо за… ну ты знаешь. Что не сказал им.
Он искренне удивляется.
– Ну, конечно. Зачем же еще нужны друзья? Друзья. Так вот, значит, кто мы.
И почему-то сейчас, под луной, этого кажется вполне достаточно.
Романтическое поветрие 1820-х годов вернуло страсть к героиням с узкой талией, как в романах Вальтера Скотта – Дэна Брауна тех дней. Хотя сэр Вальтер Скотт никогда бы не рискнул одеть французскую героиню в просторный свитер и черные леггинсы, как это сделал с бедняжкой Софи Невё Дэн Браун в романе «Код да Винчи». Снова в моду вошли корсеты, а юбки стали шире. Вальтера Скотта так любили, что на некоторое время менее чувствительные дамы даже увлеклись одеждой из грубой шотландки, но, к счастью, вскоре осознали свою ошибку.
История моды. Дипломная работа Элизабет Николс
Я бы не говорил так много о себе, если б знал кого-нибудь еще так же хорошо, как себя.
Генри Дэвид Торо (1817–1862), американский философ, писатель и натуралист
Проснувшись на следующее утро, я смущенно оглядываю комнатку с низким потолком, ослепительно белыми стенами и деревянными потолочными балками. Занавески – кремовые, с огромными розовыми розами – задернуты, и я не вижу, что снаружи. На секунду я не могу сообразить, где нахожусь – в чьей спальне и в какой стране.