И смотрите, что из этого вышло.
– О, – наконец-то вступает в разговор Шери, – вы с Люком помолвлены? Забавно, Чаз мне об этом не говорил. Мне казалось, Люк ему сказал бы.
– Ну, пока помолвки не было, – неохотно говорит Доминик. – Да кто в наши дни совершает помолвки? Это так старомодно. Сегодняшние пары заключают партнерство, а не браки. Все сводится к объединению доходов и инвестированию в совместное будущее. И как только я увидела Мирак, поняла, что это будущее, в которое я готова инвестировать.
Я изумленно хлопаю глазами. Партнерство, а не браки? Объединяют доходы и инвестируют в совместное будущее?
А как вам это «как только я увидела Мирак»? Наверное, это должно было звучать «как только я увидела Жан-Люка»?
– Да, это красивое место, – говорит Шери, переворачивая страницу, которую – я точно знаю – она не прочла. – А почему ты решила, что Жан-Люк не хочет переехать в Париж?
– Потому что Жан-Люк вообще не знает, чего хочет, – печально вздыхает Доминик.
– А кто из мужчин знает? – вкрадчивым голосом подхватывает Шери. По ее тону я понимаю, что разговор ее изрядно забавляет.
– Может, он не хочет быть так далеко от тебя? – предполагаю я весьма великодушно, как мне кажется, учитывая, что сама увлеклась ее парнем. А это именно увлечение, ничего больше. Правда.
Доминик поворачивает голову ко мне.
– Я предложила ему перевестись вместе с ним, – бесцветным тоном говорит она.
– А. Ну, его мама живет в Хьюстоне, так? Может, он не хочет уезжать от нее?
– Дело не в этом, – говорит Доминик. – А в том, что если он подаст заявление о переводе в Париж, и заявлению дадут ход, ему придется ехать. И тогда он застрянет тут и уже не сможет сделать карьеру, о которой мечтает.
– А о какой карьере он мечтает? – спрашиваю я.
– Он хочет, – Доминик наклоняется за бутылкой с водой, делает глоток и только после этого заканчивает: – стать доктором.
– Доктором? – Люк ни словом об этом не обмолвился в поезде, когда я разглагольствовала о банкирах-инвесторах. – Правда? Но это же здорово! Доктора – они же лечат людей.
Доминик смотрит на меня так, словно я сказала что-то очень банальное. Что, собственно, я и сделала.
Но она, видно, еще не поняла, что я обычно говорю первое, что приходит в голову. Серьезно. Это как болезнь.
– Я хотела сказать, что врачи очень важны, – поспешно добавляю я. – Для общества. Потому что без них мы были бы… больными.
Я смотрю, какое впечатление произвело на нее мое блестящее умозаключение. Доминик приподнимается на локтях – хотя от этого движения ее грудь загадочным образом даже не шелохнулась – и обращается через меня к Шери.