Эдвард выглядел очень довольным: он протягивал руки, чтобы почесать бока и потрепать за ушами, и многоголосый лай перешел в щенячий визг. Мягкие теплые языки лизали руки, влажные носы тыкались в колени.
– Ну-ну, хватит, – приказал граф, улыбаясь. К его удивлению, собаки тотчас оставили его и бросились к Флоренс.
Девушка растерялась. Гончие, словно непослушный щенячий выводок, крутились у ее ног, обтираясь об юбки и пытаясь лизнуть в ладони, которыми Флоренс одновременно отпихивала и гладила собак. Даже Фредди, которого гончие знали и любили почти так же сильно, как Эдварда, не мог рассчитывать на столь дружелюбную встречу.
Флоренс подняла изумленные счастливые глаза от толкающейся и повизгивающей своры и посмотрела на Эдварда. Взгляды их скрестились. В этот момент Эдвард понял, что не в силах оторвать глаз от покрасневшей, смущенной девушки. Его бросило в жар, словно он тоже был одной из гончих, желавших коснуться носом и языком ее пальцев и потереться боком о мягкий подол ее платья. Ему было жаль, что он не может присоединиться к восторженной своре.
– Что ж, – засмеялась Ипатия, – похоже, люди не зря говорят, что животных тянет к тебе как магнитом, дорогая.
Флоренс перевела взгляд на тетку, щеки ее запылали еще сильнее.
– Я не знала, что это распространяется и на собак! Речь шла лишь о кошках. Ну и о детях тоже, – растерянно произнесла она. – Думаю, все дело в том, что от меня все еще пахнет ужином.
«Как же тогда объяснить то действие, которое ты оказываешь на меня?» – подумал Эдвард. Даже сейчас, рядом с теткой, рядом со слугами, выпустившими собак, перед лицом всевидящего Бога он все равно желал невесту своего брата. Желал так сильно, так страстно, что не в силах был этого скрывать. Ему хотелось сжать се в объятиях, прижать к себе, поцеловать кончик носа и каждый пальчик изящной руки. Никогда прежде ни к одной из своих женщин Эдвард не испытывал таких чувств. Пожалуй, герцогиня права насчет того, что Флоренс – магнит для животных.
Он и есть самое настоящее животное. А Флоренс – магнит, противостоять которому выше его сил. И как ему жить с этим теперь?
Флоренс чувствовала себя невероятно усталой. Сначала поездка в поезде, потом поздний ужин, прогулка и странное поведение собачьей своры. Эдварду явно не понравилось то, что его любимцы так отреагировали на нее. Иначе почему бы он так неотрывно смотрел на нее, как будто с неодобрением?
Она стояла у своего окна и прислушивалась к негромкому посапыванию Лиз в соседней комнате. Девчонка очень устала сегодня. Она-то ехала в общем вагоне с остальными слугами, а затем знакомилась с обитателями дома. Миссис Фостер объясняла ей ее обязанности и показывала особняк. Перед сном Лиз успела вконец заболтать усталую Флоренс, восхищенно восклицая, что в Грейстоу есть водопровод с холодной и (о чудо!) горячей водой, газ и даже ванные комнаты для слуг. Поначалу горничная жалела, что пришлось так быстро покинуть Лондон, но особняк так потряс ее, что все сожаления исчезли.