Она выдернула свои руки:
– Я не уеду из Нового Орлеана без моего сына. Ты уезжай, когда пожелаешь.
Умоляющее выражение на его лице сменилось холодным гневом.
– Тебе ведь нужен не ребенок, не так ли?
Китти в изумлении взглянула на него и пробормотала:
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Джером…
– Черта с два не понимаешь! Ребенок тут вообще ни при чем. Мне бы догадаться об этом раньше, но я был так ослеплен тобой, что выбросил все из головы. Тебе нужен Колтрейн, и ты использовала меня, чтобы добраться до него. Ты знала, что, если мы заберем ребенка, Тревис тут же помчится за ним, и ты встретишь его с распростертыми объятиями.
Китти с трудом сдерживала себя.
– Это неправда, Джером. С Тревисом покончено навсегда. И я не использовала тебя – если помнишь, ты сам пришел и предложил помощь, а не наоборот. Значит, с твоей стороны это было лишь уловкой, чтобы добиться моей взаимности?
– Сегодня в полдень отправляется дилижанс на восток, и я намерен уехать. Ты поедешь вместе со мной.
– Я никуда не уеду без моего ребенка. Ты поступай как знаешь. Подсчитай сумму своих расходов, я прослежу за тем, чтобы их тебе полностью возместили.
– Ах, так? – Он горько рассмеялся. – Решила от меня откупиться? Черт возьми, женщина, я хочу большего.
Он заключил ее в свои объятия и с силой прильнул губами к ее рту. Китти оказалась застигнутой врасплох, однако быстро совладала с собой и стала сопротивляться. Это было нелегко – он крепко держал ее, положив ладонь на грудь. Как только его язык проник в ее рот, она прикусила его.
Вскрикнув, Джером отскочил назад:
– Ах ты, злючка! Но я все равно возьму то, что само идет ко мне в руки. – Он покраснел от ярости. – Я докажу тебе, что я ничуть не хуже Тревиса Колтрейна. Ты будешь умолять меня о любви, будешь стонать и метаться от страсти, повторяя мое имя.
Китти схватила тяжелую статуэтку, стоявшую на столе рядом с ней. Подняв ее над головой, она воскликнула:
– Джером, не вынуждай меня делать это!
Он перевел взгляд с ее лица на угрожающе нависшую над ним статуэтку – плечи его поникли, выражение гнева сменилось испугом.
– Ладно. Опусти свою игрушку. Больше такого не повторится.
Она по-прежнему сжимала статуэтку в руке.
– Я не доверяю тебе, Джером, и никогда не доверяла. Даже несмотря на предложенную тобой дружбу, я до сих пор не забыла, как ты позволил своим людям сжечь дотла мой дом и оставить меня на снегу в родовых схватках.
– Я не знал, что у тебя начались роды, – проворчал он в ответ.
– Тебя это не волновало.
– Но ты ведь пыталась убить меня! Я был ранен…
– На твоих глазах хладнокровно застрелили негритянского юношу.