– Не думаю, что смогу дальше есть.
– Ешь и не усложняй ситуации! Это, вероятно, потроха какого-нибудь животного – питательная пища.
Она вообразила себе, что эти эластичные кусочки могли быть мясом ворон и крыс, но тут же решительно отказалась от таких фантастических предположений. Они нуждались в пище, и бульон не мог представлять собой опасности. Мужественно она продолжала есть. Еда подняла у нее и настроение.
Но позднее в этот вечер, когда лежала одна в кровати и чувствовала как в тело ее, за исключением ног, остававшихся ледяными, возвращается тепло, в память вернулось все, что случилось с ней за протекшие сутки.
Неужели она только вчера вечером покинула Элистранд? Это было непостижимо. Ей казалось, что с тех пор она прожила целую жизнь, тяжелую и страшную.
Мысль о доме, светлом и прекрасном, душила ее, и она глубоко вздохнула. Отец… Получил ли он ее письмо? И все друзья в поместье, что они сейчас делают?
Столько горя она им всем доставила, особенно папочке. Хорошо, что мама ничего не знает. Пусть и не узнает до тех пор, пока Виллему не вернется домой! Она должна возвратиться домой раньше мамы. Она вынуждена была убить.
Эта реальность затмевала все остальное. Она, Виллему дочь Калеба, убила человека. Это невыносимо, она этого не перенесет, не перенесет!
Она судорожно зарыдала и не пытаясь подавить всхлипывания. Остановиться она не могла. Знала, что слезы принесут ей облегчение. Пусть другие говорят все, что им вздумается.
На следующее утро они покинули постоялый двор рано. Когда она стала одевать платье, то ее облаком окутала земляная пыль. И, конечно, не сразу она смогла нормально двигаться на своих больных ногах.
Они позавтракали.
«Ешь, Мерете, хлеб из древесной коры, никто не знает, когда мы поедим в следующий раз». А когда они вышли на дорогу, она удивленно посмотрела на своего спутника.
– Эльдар.. ты же хромаешь!
– Да?
– Кажется, что ты идешь по раскаленному железу.
– У меня на подошвах волдыри, – тихо сказал он.
– О, дорогой, – сочувственно произнесла она. – Я не думала, что у героев они бывают.
– Герои, – хмыкнул он. – Я никакой не герой.
– Для меня ты герой. Ты красивый, сильный и непобедимый.
– С чего ты взяла? Волдыри что ли, навеяли тебе такие мысли?
– Нет, нет. Иллюзии исчезли давно.
– Давно этого не могло случиться. Мы и знакомы-то совсем мало. Я имею в виду как взрослые люди.
Он явно хотел бы выглядеть героем в ее глазах.
– Ну, в таком случае, тогда, когда ты говорил о всех твоих девушках.
– А-а, вот что, – неловко улыбнулся он. – Это было лишь бахвальство.
Она мгновение помолчала.