– Это термин из психиатрии. Попробую объяснить его попроще, как мне когда-то объяснили. Если ребенок не получает любви и воспитания в первые годы жизни, он обычно вырастает человеком, разобщенным с другими людьми. Например, если ребенка не любили, он не способен любить. Он просто не знает, что это такое. Психиатр объяснил бы тебе все более детально, с медицинской точки зрения. Но с моей точки зрения разобщенность очень хорошо объясняет поведение твоего отца, его неспособность любить, если в том все дело.
– В этом. Ручаюсь тебе.
Мы с Кэтрин лежали на моей огромной кровати под балдахином с четырьмя колонками, попивая коньяк.
Я наслаждался ее близостью.
Перед этим я выключил лампы. Комнату освещал только огонь, горящий в камине. Он наполнял комнату теплым сияньем. Было совершенно тихо, только время от времени потрескивали поленья… Да еще тикали часы на каминной полке. В комнате царил покой.
Я расслабился. Мне было легко. Так бывало часто, когда мы с Кэт оставались одни. Я радовался, что нашел ее. Радовался, что она здесь, в шато, рядом со мной.
Она уже жила как-то с одним человеком. Несколько лет тому назад. Она все мне рассказала. У них не получилось. Когда мы встретились в Париже, она была абсолютно свободна. К счастью для меня. Мы подходили друг другу. Мне нравился ее ум. Меня очень интересовало, как зреют мысли в ее головке. Не выношу глупых женщин. Я знавал таких. С меня хватит.
Я закрыл глаза. Плыл по течению. Думал. В основном, о Кэтрин. С ней не нужно насиловать себя. И она не насилует меня. Она разрешает мне быть самим собой. Джеком. Для нее я – ее друг. Ее любовник. Не сын известного Себастьяна Лока. Я не Джон Лайон Лок, последний отпрыск великой американской семьи, глава «Лок Индастриз» и «Фонда Лока». С этой стороны она меня не знает. И не интересуется.
Кэтрин часто слышит, как я говорю по телефону с президентом «Лок Индастриз». И со всеми другими, которые управляют за меня моей компанией. Как делал это и при моем отце. Иногда я разговариваю со своими помощниками по «Фонду» в ее присутствии. Но она почти не обращает внимания на мои телефонные звонки. Другие мои дела ее тоже не интересуют.
К счастью, она любит шато и виноделие. Это мне приятно. Я иногда делюсь с ней мыслями о производстве вина. Она всегда внимательно слушает. Она понимает мою привязанность к земле, к шато, к виноградникам.
Другая черта ее – отсутствие интереса к моему богатству. Кэтрин, кажется, так же пренебрежительно относится к деньгам, как Себастьян. Вещи как ценность не имеют для нее значения. Это меня не тревожит. Лишь бы она позволяла мне баловать ее. Иногда делать ей подарки. Но ей непросто принимать от меня вещи. Только книги. Или – что-нибудь недорогое.