– Вижу, спящий красавец опять с нами, – сказала медсестра, появившись из-за занавесок. – Доктор зайдет посмотреть тебя с минуты на минуту, Нико, но, по-моему, ты неплохо выглядишь.
– И вы тоже, – ухмыльнувшись, заявил пациент.
– Нико, – одернула, его Элери, хотя губы ее дрогнули в улыбке. – Похоже, ты и вправду не слишком пострадал.
В этот момент следом за женой появился чрезвычайно обеспокоенный Марио Конти, и Элери, быстро поцеловав Нико, вышла с Джеймсом из палаты. Джеймс нашел для нее место в задней части комнаты для посетителей, с сочувствием поглядывая на ее бледное лицо.
– Как ты себя чувствуешь?
– Гораздо лучше. Извини за беспокойство.
– Никакого беспокойства, Элери. – Джеймс посмотрел на часы. – Что дальше?
– Доктор собирался осмотреть Нико… – Она оборвала фразу, увидев, что мать зовет ее.
– Иди, – сказал Джеймс. – Я подожду здесь.
Поговорив с родителями, Элери вернулась, бросив на Джеймса неуверенный взгляд.
– Нико должен остаться на ночь, хотя он и утверждает, что с ним все в порядке.
– Не думаю, что он пришел в восторг от перспективы провести субботнюю ночь в больнице, – усмехнулся Джеймс.
– Еще бы… Он должен был пойти с Люси на вечеринку. – Элери уставилась на кончики своих туфель. – Мои родители сейчас уезжают домой, они собираются вечером, как всегда, работать в траттории.
– Тогда поедем ко мне, – решительно заявил Джеймс и подвел ее к родителям. – Если вы уверены, что нам здесь делать нечего, – сказал он, обращаясь к Конти, – я хотел – бы отвезти Элери ко мне домой и накормить ее обедом.
Марио Конти кивнул:
– Лучше не придумаешь. Не готовьте ничего. Я пришлю вам еду.
– Отличная мысль, Марио, – поддержала его Кэтрин и поцеловала дочь. – Пожелай Нико спокойной ночи и отправляйтесь. Увидимся позже. Спокойной ночи, Джеймс.
Элери молчала на всем пути до Честер-Гарденс. Джеймс не предпринимал никаких попыток прервать затянувшееся молчание, а просто провел ее в кабинет, усадил на диван и сел рядом, прижав к себе.
– Не беспокойся. Нико – крепкий парнишка. Утром он будет в полном порядке. – Он улыбнулся, глядя на нее. – И ему очень повезло, Элери, что все его так любят. Не могу себе представить, чтобы моя сестра пришла в такое расстройство из-за младшего братика.
Элери на секунду прикрыла глаза, а затем, вскинув голову, вызывающе посмотрела на него.
– Нико не брат мне, – вырвалось у нее. – Он – мой сын.
Рука Джеймса, обнимавшая ее, непроизвольно напряглась, глаза потемнели от шока.
– Девочка моя родная… – Он протяжно вздохнул и затем, словно ребенка, притянул ее к себе на колени, прижав головой к своему плечу. – Так вот в чем дело. Я чувствовал, что что-то не так, но не мог понять что. А он знает, дорогая?