Они пересекли лужайку, направляясь к его грузовичку.
– Вы ведь не рассердились? – спросила Мэтти. – На то, что я хочу подождать?
Он открыл дверцу.
– Я не рассердился, но вы должны знать, что мы имеем право начать работы. Федеральные агенты не станут стучаться к вам в дверь.
– Я понимаю, – сказала она. – Приступим, как только я освобожусь. Я позвоню вам. – Неожиданная мысль заставила ее окликнуть его, после того, как он немного отъехал. – А мы поедем к Джозефу завтра?
Коннор замялся. Напряжение, которое она уже почувствовала, усилилось.
– Десять часов вас устроит?
– Отлично. Я буду готова.
Как только Мэтти увидела засветившиеся радостью черные глаза старого шамана, она поняла, что напрасно чувствовала себя неловко, пока они ехали в резервацию.
– Коннор!
– Дедушка!
Мужчины обнялись. Обветренное лицо Джозефа дрогнуло от избытка чувств, но он взял себя в руки. Когда он улыбнулся Мэтти, взглянув на нее через плечо Коннора, в его глазах блестели слезы.
Однако этот трогательный момент длился недолго. Спина Коннора напряглась. Он положил ладони на плечи деда и отстранился, начав объяснять, как встретился с Мэтти на дальнем берегу озера Смоки-Лейк возле ее отеля.
Коннор понятия не имел о связях Мэтти с Джозефом, но ей нечего было беспокоиться. Когда она решилась обратиться к Джозефу с просьбой давать советы пострадавшим от жестокого обращения женщинам, которые нашли у нее приют, шаман пообещал, что никогда не будет ни с кем говорить о ее деятельности. Он сдержал свое слово, и Мэтти знала, что он не станет обсуждать то, что она делала, даже со своим внуком, не получив на это предварительно ее согласия.
Вчера, глядя вслед отъезжающей из «Тропы мира» машине Коннора, Мэтти решила обсудить с Брендой свое намерение поведать ему о ней. Однако, войдя в дом, она обнаружила Скотти, склонившегося над рыдающей Брендой. Оказалось, женщина позвонила в банк и узнала, что муж закрыл ее счета, оставив без цента в кармане.
Бренда была в таком смятении, что Мэтти отказалась от мысли рассказать Коннору о том, что она и Скотти находятся в ее отеле. Вместо этого Мэтти долго убеждала Бренду в том, что у них со Скотти появился отличный шанс начать новую жизнь, свободную от страха, боли и мучений. Когда Бренда успокоилась, они с Мэтти сели на кухне и принялись строить планы, в которые для начала входило обращение в суд, чтобы призвать к порядку Томми. То, что Бренда согласилась на это, было уже большим достижением.
– Могу я предложить что-то вам обоим?
Вопрос шамана вернул Мэтти к действительности.
– Нет, спасибо, – отозвалась она. – Я вообще-то собиралась пройтись немного. Я видела тут неподалеку овощной лоток. – Она взглянула на Коннора. – Вы не будете возражать, Коннор? А вы с дедушкой сможете более откровенно поговорить… обо всем.