На следующий день Фридрих, удивляясь самому себе, стоял на пороге особняка мадам Розенмильх ровно в три часа пополудни. Дворецкий вновь проводил его в гостиную, где гостя встретила хозяйка. На этот раз она была без подруги.
– Я вижу, вы пунктуальны, барон, – проговорила она, приподнимая бровь. Язвительность ее тона говорила о том, что Аманда все еще прохладно относилась к его персоне.
– Разве, можно медлить, когда моя душа стремится к вашей дочери, – с улыбкой парировал Фридрих.
– Приятно слышать, – женщина улыбнулась в ответ, но глаза ее оставались ледяными. – Но мы не станем спешить, милый барон Ауленберг.
Поднявшись с дивана с ленивой грацией львицы, Аманда предложила гостю проследовать за ней. Фридрих с досадой подумал о том, что его собираются выпроводить, и приготовился к отпору, но хозяйка направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Вы должны понимать, что чувства юной девушки очень хрупкие, – она пристально наблюдала за его лицом. – У Элизы нет опыта в общении с мужчинами, так что придется немного подождать, чтобы она привыкла к вам… узнала вас лучше. Прежде чем я позволю ей появляться где-либо в вашем обществе, вы сможете видеться с моей дочерью только в этом доме.
Ауленберг, не веря своим ушам, резко остановился.
– Да вы издеваетесь! – он едва сдержался, чтобы не выругаться. Что о себе возомнила эта содержанка?!.. – Но это смешно! Я согласен с вами, что не стоит спешить в любовных делах, и потому собирался всего лишь прокатиться с Элизой в карете. Совершенно невинная прогулка в парке и ничего более, уверяю вас.
– О прогулках не может быть и речи, – отрезала фрау Розенмильх. – Я никогда не позволю своей дочери появиться на людях с мужчиной, с которым у нее нет прочных отношений.
– Но ваша дочь собиралась сегодня посетить музей или библиотеку. Неужели я не могу сопровождать ее даже в эти благопристойные заведения? – Ауленберг изо всех сил пытался держать себя в рамках приличий.
– Вы слышали, что я сказала, – ледяным голосом проговорила Аманда. – Когда я смогу убедиться, что у вас серьезные намерения и вы не пытаетесь превратить мою дочь в игрушку для себя и ваших друзей, только тогда вы сможете видеться с Элизой вне нашего дома.
– И как долго продлится это домашнее заключение?
– Все зависит от вас, ваша светлость. Я прекрасно осведомлена о ваших приключениях и весьма сомнительных проделках. Элиза – дочь князя, и я не могу допустить ее позора.
– Именно поэтому вы собираетесь сделать ее содержанкой? – зло поинтересовался Фридрих. Ему до смерти надоело лицемерие этой особы.