– А про Элизу ты не думаешь? Ей придется стать женой человека, которого ты сам считаешь подлецом и распутником…
– Она получит то, что хотела. Девчонка осмелилась утверждать, что это был ее личный выбор. Пусть винит саму себя.
– Понятно… – Аманда едва могла дышать. Князь расправил плечи и направился к выходу.
У самых дверей он остановился и обронил:
– Венчание, думаю, лучше провести в какой-нибудь маленькой церкви подальше от центра. Я сообщу тебе, когда все закончится.
– Когда закончится? – переспросила она. – Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что я не смогу присутствовать на свадьбе дочери? – у нее подкосились ноги, и она ухватилась за спинку стула. Комната поплыла перед глазами, весь мир пошатнулся.
– Но, Альберт, ты не можешь лишить меня возможности…
– Элиза выходит замуж за знатного человека, – высокомерно бросил князь. – Ты не должна порочить ее. И без того венчание состоится по причине довольно щекотливой ситуации.
Он вышел, даже не попрощавшись. Вот и все. Князь ясно дал понять, что любовница для него – то же, что самая обычная… шлюха.
– Боже мой, после двадцати лет! – прошептала Аманда, покачнувшись. – После двадцати прекрасных лет выясняется, что я для него значу не больше, чем любая уличная девка. Альберт… как ты мог?
Пулей вылетев из ресторана, Фридрих поехал прямо в клуб. Там он устроился в отдельном кабинете и потребовал рома. Приятели с удивлением наблюдали за ним, но беспокоить не решились. Даже Верхоффен, с жадным интересом ожидавший его появления, осмелился лишь время от времени интересоваться о его состоянии у лакеев, почти ежеминутно доставлявших барону Ауленбергу новые порции спиртного.
Очнулся Фридрих только утром и, угрюмо потирая виски, поехал домой. Злость, унижение, негодование и досада – все эти чувства измучили его за долгую ночь, и не было возможности вырваться из их власти.
Вновь и вновь вспоминая вчерашние события, Ауленберг думал о том, что во всем виноват старик Брюгехоффен. Похоже, этот мерзавец следил за ними, изыскивая возможность отомстить Элизе. А не замешан ли в этой истории любезный друг Верхоффен?
Он ведь приходится племянником барону Бркнухоффену. Фридрих припомнил, что Иоганн весьма нелицеприятно отзывался о позднем увлечении своего дяди. Он, кажется, еще собирался поставить на место его пассию. Кто мог знать, что речь шла об Элизе?
Но не успел Фридрих до конца осознать эту мысль, как новое подозрение закралось ему в душу. С чего бы это девчонка предложила в ту давнюю ночь заключить самую глупую в мире сделку?.. Быть может, она заранее все рассчитала и сегодняшний нежданный визит отца был заранее спланирован?